Ее вниманием полностью завладел Адам Мастерсон. Она была поражена силой его притягательности во время аукциона, когда он стоял на подиуме и, используя свой шарм и совершенную искренность, предлагал невероятно высокие цены.
Отведя глаза от подиума, она вздохнула. Адам Мастерсон воплощал все то, что ей не нравилось: богатый, заносчивый – он уж слишком напоминал ей кавалеров ее матери. Не говоря уже о том, что Оливия Эванс никогда не увивалась ни за одним мужчиной; она сама обладала такой притягательной силой, что мужчины увивались за ней.
– Знаешь, никто не поверит ни слову обо всем этом.
Оливия отвлеклась от созерцания белоснежной скатерти и увидела хорошо знакомое лицо. Ох, просто невероятно красивая. Перед ней была женщина, чьими фотографиями в модных магазинах она не раз любовалась, – сияющая блондинка-супермодель, у которой отбоя не было от предложений дизайнеров и с которой Оливия, будь ситуация иной, мечтала бы поговорить. Но вместо обсуждения моды ей предстояла взрослая версия детской площадки.
Легендарные губы Кэндис искривились в усмешке; стройная, в блестящем золотом платье, она скользнула на стул по правую руку от Оливии.
– Вот так диковинка.
– Что вы сказали?
– Вы слышали. – Супермодель положила ногу на ногу, чтобы показать разрез платья, доходящий до бедра, для пущей эффектности. – Ты – просто очередная дешевка, охотница за деньгами Адама и желающая переспать с ним ради того, чтобы угодить на обложки журналов.
Ядовитые стрелы достигли своей цели, но будь она проклята, если покажет это. Сжав руки в кулаки, чтобы скрыть дрожь, она вытеснила из сознания воспоминания о детских насмешках и посмотрела Кэндис в глаза. «Не горячись, Лив».
– А вы?.. – спросила Оливия, чувствуя, что мысль о том, что ее не узнали, ранит эго супермодели – или, по крайней мере, помешает ей так же успешно нападать дальше.
Шипение показало, что Оливия попала в яблочко, но прежде, чем Кэндис успела ответить, Оливия услышала, как слева от нее отодвигается стул.
– Это Кэндис, она заплатила немаленькие деньги, чтобы попасть сюда в надежде поймать Адама.
Оливия обернулась: еще одна постоянная участница модных дефиле, Джесси Т., в ярко-синем облегающем платье, грациозно опустилась на сиденье. У Оливии засосало под ложечкой; это и правда было повторением кошмара ее детства – только вместо девчонок с косичками ее окружали женщины с модельными прическами. На какое-то мгновение она чуть не поддалась порыву перевернуть стол и пуститься бежать.
Но Джесси подмигнула ей, коснувшись кончиком пальца с ногтем бирюзового цвета ее щеки.
– Вообще-то дай подумать… Я полагаю, что Кэндис считает себя охотницей «высшего класса», которой предстоит ночь нежной любви, а потом она даст откровенное интервью «Фриссон» или «Глоссип». Я права, Кэндис? – Джесси ухмыльнулась, когда Кэндис отодвинула стул и поднялась. – Она просто злится, что ты разрушила ее планы, дорогая.
Повернув голову с фирменным пучком на голове, Джесси как будто потеряла интерес к сопернице, будучи, по-видимому, невосприимчивой к ядовитому взгляду последней, и сидела так до тех пор, пока Кэндис своей плавной походкой наконец не удалилась к подиуму.
– Привет, Оливия, я…
– Джесси Т., я знаю. И… м-м-м… Спасибо.
– Не за что. Адам попросил меня присматривать за тобой. Ему пришло в голову, что ты можешь стать мишенью для нападок женщин, которых здесь предостаточно.
