Бесчеловечность - страница 16

С удивлением я обнаружил, что пиво кончилось, а виски осталось всего треть бутылки. Я встал, чтобы поставить «Жигули» у карниза, так как не хотелось разбивать вторую и погружаться в еще более тоскливые мысли. Вспомнил. Дома, когда напиваюсь, я иногда открываю окно настежь и встаю на подоконник, держась за раму с внутренней стороны, высовываю голову и потихоньку наклоняюсь в сторону улицы. Во-первых, это отрезвляет. Во-вторых, это очень весело – понимать, что одно неосторожное движение приведет тебя к смерти, но не отступать перед страхом и буквально смеяться смерти в лицо.

Такое же желание возникло у меня и на крыше. Я пробежал десять метров и запрыгнул на карниз, расставив руки в стороны, как каскадер, идущий по веревке между двумя зданиями. Балансировка мне давалась из-за набранных кондиций немного трудно. Я пошел вдоль по карнизу, планируя очертить периметр здания во время прогулки, при этом насвистывая «ходит дурачок по лесу, ищет дурачок глупее себя…» Летова, но примерно через полминуты остановился. Развернувшись в сторону оживленной трассы, я поднял голову наверх и что есть силы закричал

– Ну и как тебе, сука, происходящее? Доволен, мудака ты кусок, который все это придумал? Что мне теперь делать? Пошел ты!

Последнее я сказал достаточно резко, вытянув руки вверх и показывая небу фак. Нога поехала. Я уже не контролировал тело. Перевалившись через край крыши, я полетел стремительно, понимая, как все это глупо.

Удар пришелся на спину, и это все, что я помню.

И я умер.

На часах было ровно три утра по московскому времени.

«Надела, блять, новые брюки!» – возмущенно крикнула я стремительно проехавшей машине. Было бы что-то под рукой – я бы с удовольствием кинула это в того мудака, который, видя лужу, как будто специально проехал по ней и обдал меня грязной водой. Что не так с этими людьми? Я правда не понимаю, в чем проблема снять ногу с педали газа, если ты видишь лужу и идущего по тротуару человеку. Зачем это все? В чем удовольствие? Чувствовать собственное превосходство и безнаказанность? Не понимаю.

В этот момент чуть сзади раздался сильный хлопок, как будто оборванный мальчишка допил упаковку сока, бросил на асфальт и резко наступил на нее, посмеиваясь над прохожими. Можно было подумать, что он издевается, однако на часах – три ночи, и вряд ли хоть один несовершеннолетний был в этот момент на Арбате. Я резко обернулась. То, что я увидела, повергало в абсолютный шок: на тротуаре лежал человек с пробитой головой, и часть его мозга вытекла на асфальт через дыру в черепе. Руки были очень сильно переломаны, отчего согнулись раза четыре, превратившись в зигзаги с торчащими костями. Кровь стремительно покидала тело, образовывая лужу под человеком и вокруг. Это был довольно молодой парень, высокий и большой, не толстый, а именно большой, достаточно просто одетый – узкие джинсы, вэнсы на голую ногу и джинсовая рубашка. Светлые волосы его с каждой секундой становились все более багровыми. Преодолев внутренний страх, я подошла ближе. Пахло кровью, приятным парфюмом и перегаром. Трясущимися руками я достала телефон и набрала сто двенадцать:

– Здравствуйте! Я вас слушаю.

– Девушка, здравствуйте, – дрожащим голосом произнесла я. – Только что около меня человек, видимо, совершил суицид. Спрыгнул с крыши. Ну, в том плане, что я шла по улице и услышала сзади хлопок, обернулась – лежит человек мертвый.