– Да, сэр. Мы пошли на посадку. Не забудьте пристегнуть ремни.
– Не забуду. Который час?
– В Москве девять часов десять минут утра, сэр. Кофе?
– Если можно. Только настоящий кофе.
– Обещаю, это будет настоящий кофе, сэр. – Девушка исчезла.
Нажав кнопку и превратив кровать в кресло, протер глаза. Откинул плед и пристегнул ремни, посмотрел в иллюминатор. Знакомая картина. Шереметьево. Самолет прибывает по расписанию.
Возникшая в проходе стюардесса ловко выдвинула одной рукой подставку, опустив второй рукой на нее поднос, на котором стояли кофейник, чашка, судочек со сливками и вазочка с сахаром.
– Ваш кофе, сэр. Налить?
– Спасибо, я сам.
– Приятного аппетита. Сядем через пятнадцать минут.
Улыбнувшись, стюардесса ушла. Налив себе кофе, сделал несколько глотков, но допить всю чашку до конца не успел: внизу замелькали стоящие на летном поле самолеты. Дождавшись, пока шасси коснется земли, отстегнул ремни, оглянулся.
Эльдер, в последнее время всегда сопровождавший его в полетах, уже стоял в проходе с двумя сумками. Заметив его взгляд, чуть заметно кивнул: все в порядке, хозяин, я здесь.
– Господин Рустамбек, с прибытием! Я очень рад видеть вас!
Медхи, племянник Тофика, одетый в длинное черное пальто, улыбался искренней улыбкой, такой, какой можно улыбаться лишь в восемнадцать лет. За ним, метрах в двадцати, виднелся серебристо-серый «мерседес».
– Спасибо, Медхи. Тофик здесь?
– Да, господин Рустамбек. Простите, но он ждет вас в машине.
– Ничего страшного. В этой машине?
– Да, господин Рустамбек. Идемте.
Как только они сели в «мерседес», Тофик, сидевший впереди, рядом с местом водителя, обернулся:
– С прибытием, господин Рустамбек. Простите, что не вышел из машины. Надеюсь, вы понимаете почему.
– Конечно. Как самочувствие?
– Самочувствие прекрасное. Но… – Тофик помолчал. – Есть проблемы. Думаю, вы догадываетесь, что я имею в виду.
– Пожалуй. Но об этом после. Куда ты меня повезешь?
– Куда хотите, на выбор. Есть люкс в «Интерконтинентале», есть приличная частная квартира на Садовом кольце, в районе Самотеки. Что важно, о существовании этой квартиры, кроме меня и охранников, никто не знает.
– Я смогу там выспаться, в этой частной квартире?
– Конечно, господин Рустамбек. Там тишина, окна выходят во двор.
– Давай в частную квартиру. Я не люблю шума. Тофик посмотрел на севшего за руль племянника:
– Медхи, все понял?
– Конечно, Тофик-джан.
Юноша повернул ключ, дал газ. Когда они выехали на отрезок, ведущий к Ленинградскому шоссе, Тофик обернулся:
– Поздравляю, господин Рустамбек, с «Комлином».
– Спасибо. Ты прав, это наша большая победа. Что, уже и формально все подписано?
– Пока нет, но в ближайшие дни будет подписано точно. Сведения из абсолютно надежного источника.
– Что ж, очень рад.
– Господин Рустамбек, вы наверняка устали с дороги. Не буду вас больше беспокоить.
– Ничего. Нам с тобой все равно нужно будет поговорить – как только мы попадем в эту твою квартиру.
– Да, конечно, господин Рустамбек. Но сейчас отдохните.
– Отдохнуть все равно не удастся. Просто посмотрю на Москву.
Миновав Ленинградский проспект и часть Тверской, они свернули на Самотеку. После нескольких поворотов Медхи ввел машину во двор большого высотного здания послевоенной постройки. Когда они входили в снабженный цифровым кодом подъезд, Рустамбек заметил стоявшего неподалеку мощного парня. То, что это охранник, он понял по кивку, каким парень ответил на вопросительный взгляд Тофика.
