Для справки.
И для того, чтобы подумать о том, кто сделал больше для славы российских берез – я, или все патриоты Московской области вместе взятые?..
Писать то, что я люблю – это моя работа.
С другой стороны, недавно мне, не помню по какому поводу, пришлось писать автобиографию.
Автобиографию я написал.
А потом, перечитав этот своеобразный полу-документ, полу-исповедь, только без отпущения грехов, я понял, что, кроме всего прочего – это список того, что в жизни вполне можно было бы и не делать…
– Ты не любишь родину, – это последний аргумент, когда аргументов нет и в помине.
– Я не люблю грязные подъезды и вороватых чиновников.
И еще, любишь Родину, так не будь при ней нахлебником. А-то, придурку сорок лет, косая сажень во лбу, а – туда же: «Государство обо мне не заботится…»
– Почему же тогда, ты не уезжаешь?
– Потому, что хочу, чтобы моя Родина стала такой, чтобы ее было за что любить, – я иногда впадаю в патетику, хотя и понимаю, что это глупо. И мне почти нечего ответить моим детям, когда они говорят:
– Ты разошелся как районный агитатор.
Разве, что:
– Один районный агитатор достиг больших успехов, правда, не сразу.
– Кто?
– Иисус…
– …Хочу Вас обрадовать, Петр Александрович, – сказала мне телефонная трубка голосом Константина Ивановича, – Ваш рассказ одобрен, принят, подписан к печати и уже сдан в набор, – удивительная вещь, у приятных людей всегда приятный голос, а у неприятных, не голос, а черт знает что, – Так, батенька, жду Вас к себе на чай.
– Спасибо, Константин Иванович.
– А я бы сказал так, Вам, батенька мой, спасибо…
В своем прошлом, мне не раз приходилось иллюстрировать чужие слова. Иногда яркие, но, как правило, такие серые, что положишь их на белое, будут белыми, положишь на черное – черными, на красное – красными, на коричневое – коричневыми.
И каждый раз меня не удовлетворяла не работа, а соучастие, потому, что очень многим из тех, на кого я работал, нечего было говорить. Приблизительно тогда же я познакомился с Константином Ивановичем, и однажды он спросил меня:
– Понравилось?
– Нет, – честно ответил я.
– Что не понравилось? Иллюстрировать?
– Мне не понравилось читать то, что я иллюстрировал.
– А вы напишите, батенька мой, то, что Вам понравится читать.
И я написал, вначале один рассказ, потом другой, потом третий.
Наверное, я просто пришел в ту фазу, когда могу заниматься тем, что мне нравится…
Иногда, когда я говорю об этом, посторонние люди дают оценку этого состояния:
– Вы счастливый человек.
– Нет, – отвечаю я.
– Почему?
– Потому, что только тогда, когда занимаешься тем, что нравится – понимаешь, как многого не можешь…
Я стараюсь писать интересно, потому, что еще недостаточно известен, как писатель, для того, чтобы писать скучно.
Во всяком случае, я стремлюсь к тому, чтобы мои тексты были современной хорошей литературой.
– Что такое – хорошая современная литература? – спросил меня как-то мой товарищ Андрей Каверин.
Я ответил.
Потому, что ответ я знал:
– Хорошая литература – это та, что рассказывает о своем времени интереснее и умнее, чем само время рассказывает о себе.
А современная литература – это литература для людей, за которыми будущее…
Вряд ли мои рассказы читали многие, но многие мои знакомые цитируют их довольно часто. И здесь я думаю, что дело в том, что книги, как и картины должны писаться о большем, чем в них написано…
Метод у писателя может быть самым разным.
