Вечером приходили родители, и начинался тихий неспешный вечер с чаем и печеньками и болтовнёй на кухне, иногда с соседями или родственниками.
Иногда, впрочем, я выходила погулять или за покупками – и это тоже радовало. Только от толп и транспорта я быстро отвыкла, и находиться в набитом людьми месте было для меня противнее, чем обычно. Хотя по сравнению с Минском – это не толпы.
А где-то в середине каникул мы поехали в Крым – и я с изумлением обнаружила в себе пробудившуюся энергию. Общественные пляжи были хороши только рано утром и поздно вечером, и я заводила все мобильники на 5 утра. Мама не хотела отпускать меня купаться одну и шла со мной, чтобы продолжить спать уже на свежем воздухе. Днём мы отправлялись на экскурсии, поиски диких пляжей, нехоженых троп и безлюдных уголков, и я была готова ходить без устали до вечера, когда мы смотрели на закат, купались и отрубались до рассвета. В поисках хорошего кадра я забиралась туда, откуда потом с трудом выбиралась и слезала. У меня был папин плёночный «Зенит», и раньше я печатала фотки, а потом их стало слишком много, и на этот раз все пять плёнок я отсканировала. Смотрели фото мы у папы на работе, а теперь и фотик, и скопированный диск с крымскими снимками я забрала в Минск – можно будет посмотреть на компе. Родители же решили к следующему отпуску купить цифровую «мыльницу».
Вернувшись домой, я загрустила по морю и уходящему лету. И отправилась в столицу за пару дней до начала занятий, чтобы успеть походить по магазинам.
А теперь я, третий раз за лето, сидела в инете.
До того как я приехала в Минск и у меня появился мобильник, я не понимала, зачем он нужен, и удивление тому, что у меня его до сих пор нет, раздражало. По телефону я говорить не особо любила, да и редко это бывало нужно. Если надо, можно даже на мобильник позвонить с городского. А сколько на него денег уходит! Когда у тебя их постоянно нет, такие траты кажутся ещё больше и бесполезнее. Но потом привыкла, и он стал необходимой вещью – потому что они были у всех, их повсеместно использовали и включали в тактику и стратегию решения жизненных задач (позвони, как подъедешь, если меня не будет на месте – звоните, и пр.).
Зачем нужен комп, если есть телевизор, книги, журналы, радио, кассеты, и даже на них времени не хватает, я тоже не понимала, пока не стала пользоваться им регулярно. Впрочем, поскольку музыкального центра у меня не было тоже, я полагала, что комп пригодится, чтобы слушать и переписывать диски. И злилась, что курсовую надо печатать – при том, что у многих студентов компа нет, ноуты дороги и редки, а в компьютерный класс поди пробейся. Нам-то можно было за очень умеренную плату пойти к Нате, если на её компах не набирались в это время заказные работы. Теперь мне не терпелось обзавестись своим.
В период недеяния в ЖЖ коротко написала: «Хикикомори», – подумала и добавила: «или хикикимора». Поскольку стали поступать вопросы, поначалу отправила всех к гуглу, а потом наваяла заметочку и наказала читать. Наказала чтением.
«Мужской и общий род – хикикомори, женский – хикикимора. Хихикающая кикимора, которая не выходит из дома, боясь, что её поглотят лес и море. При чём тут лес и море? Просто фраза «Memento mori», как известно, трактуется как «Моментально – в море!», но по-японски «мори» – это лес. О темпура, о морес! «Морес» – множественное число от «море». А я хочу сказать – мементо хикикомори, то бишь проверяйте иногда, живы они или загнулись. Тех, кто охикикоморился и хикикоморствует лукаво, нужно расхикикоморивать, но осторожно, иначе они могут охикикоморить и вас».
