Руслан спокойно ждал. Не кричал, не нервничал, не вызывал охрану. Это было странно. Человек, загнанный в угол, обычно теряет способность к спокойным реакциям на происходящее вокруг. Начинает дёргаться. Особенно в ответ на такое откровенное действие. Форш провоцировал – реакции не было.
Форш решил проверять дальше. Он подошел к Руслану поближе и сказал:
– Я видел Ваше фото в новостях… сегодня.
– И что?
– Как Вам не стыдно?
Руслан пожал плечами. Стыдно ему не было. Было тяжело, неприятно, грустно. Хотя может быть и стыдно. Если бы он раньше вел себя умнее, этой ситуации бы не случилось. И плохо даже не то, что будут узнавать его, как сейчас; плохо то, что это коснется его детей, его друзей, людей которые с ним общаются. Стыдно будет им – за него. И вот от этого тоже было грустно.
Незнакомый мужчина не уходил, стоял напротив рассматривая его, как картинку.
– Хотите что-то узнать? – спросил Руслан.
– Хочу, – ответил Форш, – про эту русскую девочку.
– Можете спросить, сейчас, видимо, многих будет интересовать русская девочка.
– Это правда, что она не выходит из дома без охраны?
– Правда.
«Разрыв шаблона номер два» – отметил про себя Форш. Реакции были не типичными. По сути, это было признанием ограничения свободы. Статьи писали не про те статьи.
– Очень легко ограничить свободу человека, за которого некому заступиться.
– Да.
«Наглый, но выдержанный, циничный, шикарная стрессоустойчивость» – рисовал про себя психологический портрет Форш.
– Любите развлекаться, придётся и ответить за это, – старался поддеть Форш.
– Разумеется, – соглашался Руслан.
– Только это будет уже не так приятно, как развлекаться.
– Конечно.
«Технично уходит от конфликтных вопросов, не спорит. Не цепляется».
– Вы так спокойно говорите? Думаете Вам удастся избежать ответственности?
– Думаю, зачем Вы спрашиваете?
«Первая активность, хорошо, еще немного и он покажет себя»
– Мне интересно.
– Интересно что?
– Как чувствует себя человек, который обижает ребенка?
Руслан усмехнулся. Подумал. Ответил:
– Очень плохо… если человек делает кому-то больно или плохо – ему очень плохо самому. Вы вот прочитали несколько статей и задаёте вопросы. Не мне ведь, себе… Вам интересно. Вы цинично и нагло вторгаетесь в чужую личную жизнь. Ищите ответы для себя. Так в чём вопрос?
Форш усмехнулся. Он в который раз поймал себя на ощущении, что играют с ним, хотя ему казалось вначале, что игру начинал он сам. Он приписал наглость и циничность Руслану – ему вернули эти же характеристики в отношении его поведения.
– Я хочу знать, что с этой русской девочкой?
– Зачем? Что Вы с этой информацией будете делать? Я скажу, что всё хорошо – и Вы не поверите, будете считать, что я злодей. Я скажу, что всё плохо, и Вы опять не поверите. Потому что если кому-то плохо, и Вы об этом знаете – Вы должны что-то сделать! По человечески. Не пройти мимо. А как тут не пройти мимо, когда возникнет куча проблем. Лучше думать, что всё хорошо. Или нормально. Так легче будет уснуть.
«Разрыв шаблона номер 3. Сильный аргумент» – снова отметил про себя Форш и продолжил:
– Так что с ней?
– Я не знаю. Я не видел её несколько часов.
– Кот Шредингера? – пошутил Форш.
– Кошка; это ещё сложнее, чем кот.
