Родители обижались две недели, но все же позвонили и спросили, не нужны ли ей деньги, предложили переслать переводом.
И даже когда она приехала и сообщила, что поступила, родители не смирились, они встретили ее очень сухо и сообщили, что обижены и оскорблены ее «необдуманным поступком» на всю жизнь.
— Не думаю, что родители тебя поддержат, — призналась Ульяна.
— Ну да. Что-то я совсем туплю.
Настя вытерла слезы и села на кровати.
— Та-а-ак, — потянула она, — надо сесть и нормально подумать, что делать.
— Вот это правильно, — согласилась Ульяна, — теперь я узнаю уверенную в себе и сильную подругу.
Настя думала неделю. С гордым и неприступным видом ходила на занятия, ни разу не взглянув на Мирона. Он предпринял две попытки поговорить с ней, но она обе пресекла:
— Я вычеркнула тебя из своей жизни. Все, пошел вон!
Правда он не уговаривал ее вернуться и оставить ребенка. Мирон угрожал и уговаривал бывшую подружку на аборт.
Свое решение она сообщила подруге:
— Я не буду рожать.
Ульяна не знала, что ей посоветовать, она даже не знала, что бы сделала на ее месте, поэтому просто решила ее поддержать:
— Я с тобой и приму любое твое решение.
Возможно, разговор Мирона и Насти на повышенных тонах подслушал кто-то из студентов, и эта новость облетела общежитие и дошла до Саши Большакова, который был влюблен в Настю. Он сразу прибежал к ней и предложил:
— Выходи за меня! Я знаю, что ты беременна, и я приму твоего ребенка, как своего.
Настя не ожидала такого поступка от Саши, но все же решила быть честной:
— Я не люблю тебя, и ты это знаешь.
— Полюбишь. Просто дай мне шанс.
Девушка обещала подумать, но прошло две недели, а она так и не решила, как поступить.
— Так много плюсов и так же много минусов в этом замужестве, поэтому я не знаю, что делать, — поделилась она своими мыслями с Ульяной.
— Давай посчитаем плюсы? — предложила подруга. — Может, мы еще больше их найдем вдвоем?
— Первый — я не буду делать аборт и брать на душу такой страшный грех. Второй — я не вернусь в наш ужасный город к моим строгим родителям. Третий — у ребенка будет отец, пусть даже неродной. Все.
— Теперь минусы.
— Первый — я не люблю Сашу и даже не представляю себе, как с ним жить. И спать. И сидеть по вечерам и разговаривать. Второй — вдруг у нас не получится, что я потом буду делать с ребенком на руках и без денег? Третий — нам негде жить.
— Саша что-то предлагал сделать, чтобы решить третью проблему?
— Он собирается бросить университет и пойти работать. У него в Москве дядька есть, он вдовец, у него свой бизнес, детей нет, и он обещал помочь.
— Как?
— Сказал, что возьмет его на работу и даст хорошую зарплату. Мы сможем снять где-то в этом районе однушку. И вроде бы я даже смогу продолжить учебу. Хотя мне это уже и не очень-то нужно. Ну что толку? Сейчас ноябрь. Малыш, если появится, родится в июне-июле. Закончу я третий курс, а дальше что? В общем, вся жизнь кувырком… Не знаю, что делать.
— Что пугает тебя больше всего? — спросила Ульяна.
— То, что мне придется спать с Сашей.
— Да. Это действительно сложно, я даже представить себе не могу, как лечь в постель с кем-то, кроме Тима, — призналась Ульяна.
— Ага. Но все же вернуться к родителям с ребенком на руках еще хуже. Так что буду выбирать Сашу.
Большаков безумно обрадовался решению Насти, схватил ее, закружил и даже поцеловал. Девушке, как ни странно, не были противны его объятия и поцелуи.
