– Ничего удивительного, что десятилетний мальчик интересуется космосом.
– Знаю. – Сестра Колин вздохнула. – Просто он такой – вы знаете – Ян.
– Я с ним поговорю.
* * *
Сестра Иоанна потихоньку подготовила все, чтобы провести вечер с Яном. Пообещала, что они будут сидеть вместе на старом диване и смотреть какой-нибудь его старый фильм или читать книгу – что он захочет.
Они уселись перед большим настенным экраном, на котором шел «Контакт» – фильм, который они смотрели вместе столько раз, что сестра Иоанна узнавала каждый кадр. Ян делал пометки в маленьком планшете. Рядом с ним на диване лежала пара старых книг: «Контакт», роман, по которому был снят фильм – точнее наоборот, роман был написан по фильму, – и «Мир-Кольцо». Оба смотрели с философским видом и хрустели попкорном.
Сейчас на экране была радиоастроном Элли Эрроуэй в детстве, с отцом.
– Знаете, – заметил Ян, – этому фильму восемьдесят лет. Что-то вроде того. Но они говорят прямо как сейчас.
Что за восприятие у этого десятилетнего мальчика? Люди диву даются, когда Ян выдает такое.
– Наверное. Как ты думаешь, почему?
Он пожал плечами.
– Потому что мы все смотрим одни и те же старые фильмы. Новых больше никто не снимает.
Она решила, что это правда.
– Я читала, что после Дня перехода для телевидения настали не лучшие времена, потому что невозможно организовать трансляции между последовательными мирами. Затем Йеллоустон и вовсе покончил с ним. Знаешь, супервулкан в сороковом году.
– Поэтому мы смотрим одно и то же снова и снова, – сказал Ян. – Как будто все застыло.
Она улыбнулась.
– Наверное. Больше никто не знает, как зовут Папу Римского, зато капитана Кирка знают все.
– Никогда о нем не слышал.
– Услышишь, Ян. А чем тебе нравится этот фильм?
– «Контакт»? Мне понравилось, как она находит закономерности, понимаете? В сигналах с неба. Все эти числа. Вот почему мне хочется смотреть этот фильм – потому что сигнал с неба правда поймали, да? В Дыре. В этом сигнале нашли числа?
– Не знаю, – честно ответила сестра Иоанна. Она не сильно заинтересовалась сигналом, когда о нем вкратце упомянули в новостях. Большинство сообщений об этом казались ей мрачными домыслами.
Ян беззаботно жевал попкорн.
– Я нашел в библиотеке несколько книг о том, как искать закономерности в числах и тому подобном. Закономерности есть и в природе, можно увидеть одни и те же спирали у подсолнуха и галактики.
– Правда?
Сестра Иоанна никогда не была грамотеем. Она сразу вспомнила давно умершую сестру Джорджину, самую образованную среди монахинь. Книги, которые читал Ян, вполне могли когда-то принадлежать Джорджине. Джорджина никогда не упускала случая напомнить, что училась в Кембридже.
– Не в том Кембридже, который в Массачусетсе, а в настоящем, который в Англии, – пробормотала сестра Иоанна.
– А? – недоуменно посмотрел на нее Ян.
– Ничего. Просто вспомнила… – На нее снизошло озарение. – Закономерности. Вот почему тебе нравится, как люди рассказывают истории? В них тоже есть закономерности?
Он пожал плечами, жуя попкорн.
«Может, он сам не сознает, что делает», – подумала сестра Иоанна. Поиск закономерностей – поиск логики в хаосе жизни. «Контакт» – поиск способа достучаться до отсутствующего. На самом деле в фильме это есть: немного дешевый прием в сцене, где юная Элли пытается по радио установить контакт с умершим отцом.
Это имело смысл, если учитывать биографию Яна. Отца он никогда не видел, а мать сама была почти ребенком и росла с нарушением познавательных функций. Первые четыре года жизни он провел в относительном одиночестве с матерью в постйеллоустонском лагере для беженцев на Ближних Землях, пристанище нищих и зависимых. Одним из негативных аспектов великого открытия Долгой Земли стало то, что появилось слишком много места, и такие случаи проходили незамеченными. Мать старалась как могла, но даже толком не научила Яна говорить, они общались на собственной разновидности детского лепета.
