– Дядя Петя…
– Знаю, что сказать хочешь, – неожиданно властно произнес мужчина, заставив Ингу онеметь от изумления. – Только девки эти все для отвода глаз. Вроде как и у тебя с твоим мужем.
– У меня с Игорем все серьезно!
– Это ты так думаешь. А я так вижу, что не будете вы долго вдвоем.
– Это еще почему?
– Не могу сказать, не хочу раньше времени накликать.
– Кого накликать?
– Ее… с косой.
Кого с косой? Уж не смерть ли имеет в виду этот странный старик? Теперь Инга смотрела на дядю Петю с опаской. А он, заметив это, всплеснул руками:
– Напужал я тебя! Прости, сердечная! Не хотел я того, а только предупредить тебя хотел. Не твой это мужчина, потому и не ладится у вас с ним жизнь.
Инга окончательно оторопела. Она никому, даже Алене не жаловалась на Игоря. И откуда же тогда дядя Петя узнал, что она в браке отнюдь не счастлива? Или это Залесный рассказал об их неладах Василию Петровичу, а дядя Петя подслушал? Но тогда выходит, что и Залесный с ней не очень-то счастлив?
Внезапно Инге стало интересно:
– Кто же тогда мой мужчина? Ваня?
Дядя Петя молчал. Но сам его вид говорил о том, что он именно так и считает.
Инга вздохнула и, призвав на помощь весь свой рационализм, произнесла как можно спокойнее:
– Дядя Петя, напрасно вы тревожитесь обо мне и Ване. Ничего промежду нас нет. И Ваня давно уже смирился с этим фактом. А уехал он… Просто у Вани были какие-то свои дела, потому он и уехал. Мы виделись с ним вчера, он ничем не дал мне понять, будто бы его сердце разбито мной.
– Холодная ты, Инга, – со вздохом произнес дядя Петя. – Вот и моя жена, покойница, царствие ей небесное, тоже такая же гордячка была. До беды ее гордость довела. Сама погибла и меня чуть за собой не утянула.
Дядя Петя впервые в разговоре с ней упомянул о своей жене. Инге стало совсем неприятно. Чего это он ее с покойницей сравнивает? Слава богу, она-то пока жива.
– Пойду я, – произнесла Инга, с трудом вырывая свой рукав из цепких пальцев дяди Пети.
Тот не стал ее больше удерживать. Лишь крикнул ей вслед:
– Чоботы-то надень! Зима небось на улице-то!
Инга невольно ругнулась про себя:
– Вот привязался! Отстань!
Но сапоги надела. И с чего дядя Петя решил, что она отправится на прогулку в домашних тапочках?
Инга планировала пойти в сад, который был дивно хорош, стоя под снегом. Во дворе заканчивали последние украшения новогодней ели – огромной, почти пятиметровой красавицы, которую привезли из леса специально для празднования Нового года и Рождества. Возле нее суетились рабочие, цепляя на ветки гирлянды огоньков и спеша закончить свою работу до наступления темноты.
С установкой ели так затянули, потому что местный священник внезапно выступил против этой затеи и всего празднования Нового года.
– Новогодняя елка – это символ Рождества, – твердил отец Андрей. – Праздновать Новый год в разгар Рождественского поста – это от лукавого.
Никакие убеждения не помогли. Священник грозил отряженным в лес за елью мужикам, что не пустит в храм ни их самих, ни членов их семей, если они сейчас посмеют ослушаться его наказа. Василию Петровичу пришлось лично ехать к священнику и беседовать с ним. Но и это не помогло. Ерундовое дело грозило обернуться крупными неприятностями, ссорой или даже отъездом священника из «Дубочков», как он грозился поступить, если ель будет установлена.
Тем не менее под конец священник все же сдался. Вчера вечером ель была доставлена в усадьбу. Сегодня с утра ее установили и приступили к украшению. Так что во дворе было суетно, шумно, а Инге хотелось тишины, которую она планировала найти в саду.
