– Как, ты говоришь, называются эти земли? – выходя из поезда поинтересовалась Таэллин.
– Это город Санкт-Петербург.
– Странно, что на Земле так мало растительности…
– Нет, ты не права. Есть места, где её предостаточно. А также моря, горы и прочее великолепие.
– Что-то верится с трудом.
– Кстати, Тая, надень вот это. – и он накинул ей на плечи синюю толстовку. – Тут бывает немного дождливо и промозгло. Хотя за кого я опасаюсь…
Эльфийка тихо хмыкнула, но от вещи не отказалась. В ней оказалось очень тепло и уютно. А запахи сладковатой древесины и мяты буквально вскружили голову. Где-то на отдалённой стороне сознания она буквально ошалела от того, что нечто чужое настолько внезапно всколыхнуло её суть. Однако, несмотря на это, девушка не стала через чур цепляться за эту странность, позволив своей рубахе и даже коже просто впитать аромат семаргла без всякой на то причины.
Тараниас вёл её по незнакомым улицам в неизвестность. И сколько бы Таэллин не допытывалась, ничего вразумительного так и не получила в ответ. Пришлось довериться одному лишь слову. Хотя другого выбора у неё и не имелось. Уже позже эльфийка поймала себя на мысли, что семаргл попросту усыпил её бдительность, всучив тряпку с афродизиаком, чтобы она не язвила и оставалась покорной. Являлось ли это правдой, она не знала. Но спокойнее было думать об этом, чем о том, что всему виной нечто иное.
Перед глазами мелькали многочисленные здания с изысканной архитектурой, непонятные эльфийке улицы и шумный транспорт. Она словно бы впитывала каждую деталь – до простой встречной арки, фонарных столбов и статуй, которые казались ей странным произведением человеческого искусства.
– Тарис, ты уверен, что тут нет магии? – поинтересовалась Таэллин, разглядывая одну из таких.
– Маги на Земле – это редкость. Ну или они просто тщательно скрываются.
– Но как тогда они смогли придать камню такой облик? – и с этими словами она развела руками, охватывая всё, что попадалось глазу. – Нет, это невозможно!
Семаргл одарил эльфийку таким взглядом, какой обычно достаётся несмышлёному ребёнку, когда тот в попытках познать мир, задаёт очередной совершенно наивный вопрос. Никакого осуждения, одно лишь светлое умиление в глазах. Да так, что в пору самому поражаться, как в таком хрупком теле содержится столько жажды познания неизведанного во вне и исцеления собственных внутренних ран, которые почти иссушили эмоциональный сосуд. Да, он видел, что творится с истинной. Но выжидал. Всё произошло слишком стремительно, слишком неожиданно. Теперь им обоим было необходимо время для самовозрождения, чтобы никто из гарварских драконов не посмел объявить её силу неуправляемой и опасной. Поэтому стоило переждать. А в том что их путь в будущем лежит именно в Гарвару, с каждой минутой он убеждался всё больше.
– Почти пришли. – заявил Тараниас, остановившись у невысокого здания с проходным двором.
Таэллин так и не поняла смысла создавать такие жуткие каменные лабиринты, если только не умышленно прятаться ото всех. И пока они пробирались по двору через арку, она решила, что этот некто очень скрытный.
– Я не буду спрашивать, уверен ли ты в правильности выбора, но это место – последнее, о чем бы я подумала.
– Мы сюда не веселиться идём, Тая.
– Правда? А жаль…
– Неужели богиня желает напиться? – произнёс он и открыл дверь под вывеской «Бар белое крыло». – Это будет проблематично, конечно.
