– Входите, леди Хелен.
Девушка с опаской вошла в комнату и, бросив быстрый взгляд в окно, посмотрела на Девона.
– Спасибо, милорд. Я пришла попросить разрешения послать лакея на поиски Кэтлин: гроза приближается.
Девон нахмурился.
– Где она?
– Пошла на ферму по ту сторону холма навестить миссис Лафтон, которая выздоравливает после родильной горячки. Кэтлин понесла ей мясной бульон и вино из черной бузины. Я хотела пойти с ней, но Кэтлин настояла, что пойдет одна: сказала, что ей нужно побыть в одиночестве и подумать. – Хелен нервно сплела пальцы. – Она должна была уже вернуться, но погода испортилась так быстро, что, боюсь, гроза может застать ее в пути.
Ничто на свете не доставило бы Девону большего удовольствия, чем зрелище насквозь промокшей и забрызганной грязью Кэтлин. Ему пришлось сдерживаться, чтобы злорадно не потирать руки.
– Незачем посылать лакея, – небрежно бросил он. – Уверен, леди Тренир достанет здравого смысла подождать на ферме арендатора, пока дождь не пройдет.
– Да, но дорогу размоет.
Вот и хорошо! Кэтлин, хлюпающая по грязи и глине, – это же великолепно! Девон не без труда сохранил серьезное выражение лица, тогда как внутри у него вспыхивали фейерверки веселья, и подошел к окну. Дождя еще не было, но черные тучи затянули небо почти целиком.
– Подождем немного: она может вернуться в любой момент.
Небосвод прорезали вспышки молний: три сверкающих зазубренных стрелы, – сопровождаемые грохотом, похожим на треск бьющегося стекла. Хелен подошла ближе.
– Милорд, я знаю, что вы с моей невесткой… обменялись мнениями…
– Выражение «обменялись мнениями» подразумевает цивилизованный спор, – остановил ее Девон. – Если бы наша, так сказать, «беседа» продлилась чуть дольше, мы порвали бы друг друга на куски.
Гладкий лоб Хелен пересекли хмурые складки.
– Вы оба оказались в трудных обстоятельствах, а это порой вынуждает людей говорить то, что они в действительности не думают. Однако если бы вы с Кэтлин могли отбросить ваши разногласия…
– Леди Хелен…
– Называйте меня кузиной.
– Кузина, если вы научитесь видеть людей такими, какие они есть, а не такими, как вы себе вообразили, это в будущем убережет вас от многих разочарований.
Хелен слабо улыбнулась.
– Я и сейчас вижу людей такими, какие они есть.
– Будь это так, вы бы понимали, что мы с леди Тренир оцениваем друг друга неверно: я – негодяй, а она – бессердечная стерва, вполне способная о себе позаботиться.
Глаза Хелен, похожие по цвету на серебристо-голубые лунные камни, озабоченно расширились.
– Милорд, за время нашего общего траура по покойному брату я успела хорошо узнать Кэтлин…
– Сомневаюсь, что она сильно горевала, – перебил Девон. – По ее собственному признанию, она не пролила ни слезинки из-за смерти вашего брата.
Хелен заморгала.
– Это она вам рассказала? А не объяснила почему?
Девон покачал головой.
Хелен растерялась.
– Я не должна вам это рассказывать.
Девона разобрало любопытство, но он умело скрыл его и небрежно пожал плечами.
– Ну и не думайте об этом: мое мнение о ней не изменится.
Как он и рассчитывал, его показное равнодушие возмутило Хелен, и она все-таки начала:
– Пожалуй, мне следует кое-что объяснить, если это поможет вам лучше понять Кэтлин. Вы клянетесь честью сохранить то, что я скажу, в секрете?
– Конечно! – с готовностью согласился Девон, поскольку не боялся клясться тем, чего у него нет.
Хелен подошла к окну. Небо то и дело раскалывали вспышки молний, их холодный свет озарял ее тонкие черты.
