Он не сводил с нее глаз, что было несложно. Руна тогда уже была красавицей. Похожа на те мраморные скульптуры, что украшали особняки аристократов, существующие исключительно для того, чтобы производить впечатление на гостей. Руна даже не вздрогнула, когда один из стражей ударил пистолетом в лицо Кестрел. Она смотрела прямо перед собой, взгляд был холодным и застывшим. Она равнодушно смотрела и на то, как старуху раздевали, чтобы найти шрамы.
Руна не испытывала ни намека на раскаяние из-за содеянного.
Будь она кровной родственницей Кестрел, Гидеон отнесся бы к ней с большим вниманием, но биологические родители девушки были из модных купцов, в ее роду не было ведьм – Гидеон, конечно же, это проверил, – следовательно, она сама не могла быть ведьмой.
– Руна отправила бабушку на чистку, – сказал Гидеон Харроу. – Она не сочувствует ведьмам. Обычная пустоголовая патриотка.
– Возможно, она хочет, чтобы ты так думал, – возразила Харроу.
Гидеон покачал головой в ответ. Это все ерунда.
– Зачем ей сейчас рисковать жизнью и спасать незнакомых ведьм, когда она два года назад сдала ту, которая ее воспитала?
– Это может быть какая-то уловка.
Гидеон готов был отмахнуться, но в последнюю секунду остановился. Ведь этот поступок очень в духе Багрового Мотылька.
Черт, а если Харроу права?
Харроу взяла бокал, покрутила, размешивая эль, – ждала и наблюдала, как Гидеон переваривает услышанное.
Он отмахнулся от ее слов, но вспомнил, как в ложе театра тон Руны внезапно стал резким. «Такие, как ты, предпочитают компанию глупых животных, далеких от прекрасного и чувства стиля».
Это не доказательство. Аристократы, подобные Руне, всегда смотрели на таких, как он, свысока. В Кровавой гвардии платили хорошо, но хорошее жалованье не повышает статус. Гидеон, возможно, уже далеко не нищий, но и совсем не ровня ей.
В глазах Руны Уинтерс такие, как он – солдаты, сыновья портных, рабочий класс, – всегда будут ниже по положению.
Есть свидетели появления знака на ее корабле, следовательно, нельзя исключать вероятность, что Руна и есть Мотылек или, по крайней мере, в сговоре с ним.
– Я буду следить за доками, – сказала Харроу.
Гидеон поднял глаза и увидел задумчивое выражение лица.
– Я заплачу за любую информацию, которую ты найдешь.
Свет в глазах Харроу погас, а пальцы перестали крутить бокал.
– Нет.
Гидеон вздохнул. Харроу вышла с ним на контакт около года назад и предложила свои услуги. Багровый Мотылек увел у них из-под носа еще одну ведьму, и Гидеон искал способ вычислить его. Он принял предложение Харроу, несмотря на то что, как полагал, ей придется платить. Однако от оплаты она отказалась. Когда он спросил, в чем причина, она указала на отрезанное ухо и ушла.
– Разве твой младший брат не бегает за Руной как собачонка? Пусть следит за ней и приносит заодно пользу.
Гидеон напрягся. Это всегда было болезненной точкой в их с Алексом отношениях. Брат не желал иметь ничего общего с охотой на ведьм и чистками. За последние два года он не раз четко давал это понять, и Гидеон больше не давил на него. Общее прошлое подействовало на обоих по-разному: Алекс стремился забыть, Гидеон не мог себе это позволить.
– Алекс не согласится шпионить.
– М-м-м… Тогда придется тебе самому заняться.
Гидеон пристально посмотрел на нее:
– Чем заняться?
– Но не меня же к ней отправлять. Только представь меня в одном из этих модных платьев, увешанную драгоценностями. – Харроу усмехнулась и повернулась к нему так, чтобы он видел ее уродство и понял, что ей не место в бальных залах или на ужинах, где едят из позолоченной посуды. – Вот тебя я могу легко представить. А
