Демоны, чертовы демоны. Если бы мне требовалось уйти, чтобы спасти мир, я бы ушел. Да, я плохой парень для своих девушек, но демоник Перун по-другому не может. Наверно, Женя Аксюк ни за что не покинул бы Аллу, хоть солнце упади. Но от него и толку как от декоративной собачки.
– Не говори так, – шепчет моя девушка. – Алла считает тебя скалой, незыблемым!
– Вика, я – скала, которая может уйти в любой момент, – признаюсь. – Я никогда не брошу вас в беде и одних. Но не обещаю, что всегда буду рядом с тобой. Так что знай – если ты принесешь во имя нас столь тяжелую жертву, то оплатить тем же я вряд ли смогу.
– Заткнись! Заткнись! – вскрикивает и бросается ко мне. Прижимается к груди. Плач, словно удары, сотрясает ее крепкое тело.
Пейзаж первой любви вдруг потускнел, и принять это тяжело. Но Вика сильная, девушка стерпит убийственное открытие: "Ничто не вечно".
Не знаю, сколько так стоим под аккомпанемент тихих рыданий.
– Мы расстаемся? – наконец спрашивает она, глотая слезы.
– Ты любишь своего дедушку? Хочешь быть рядом с ним?
– Да…– всхлипывает и утыкается носиком мне в шею.
Провожу рукой по красным волосам.
– Тогда…ни за что. Ты просто побудешь рядом с дедушкой, сколько нужно, – и вернешься ко мне.
Вика жарко целует меня в шею.
– Спасибо, тогда мне надо собирать вещи…
Но она никуда не идет. И не уйдет… сегодня. Ее губы настойчивее прижимаются. Я вдыхаю манящий аромат и, сжав девушку в объятиях, опускаю на настил. Со стоном Вика вдавливается в меня всем телом. Набрасываюсь на нее с новой силой. Упиваюсь, смакую знакомый любимый вкус, зарываюсь в красные волосы руками.
Эта арена видела сотни спаррингов и тренировочных боев, но настолько страстное сражение – вряд ли.
Глава 3 – Мой Вавилон, и я его строю
Через три дня провожаем Вику. На парковке ожидает машина, водитель только что отнес последний чемодан. Вместе со мной пришла попрощаться, конечно, и Алла, а также Кали со Светой, хотя я их не заставлял. Может, умнеют.
– Слушай, Оля, – начинает Вика. – Прости меня за тот вызов на поединок и вообще за наезды. Мне Бес мозги вправил. Ревнивая дура я просто.
– Ага, я давно поняла, – кивает Кали, и в ответ на вспыхнувший огонь в глазах красноволосой усмехается. – Сама ведь точно такая же дура.
Девушки радостно улыбаются друг дружке. Ну наконец-то мир. Напряжение только спадает, как Белоснежка язвит.
– Дура дуру видит издалека, да?
Но на нее злиться всем уже в лом.
– А ты сама чего пришла, Света? – спрашивает Алла.
– Как чего? – Смутившись, та слегка краснеет. – Девушку своего парня проводить, вот что!
– Эх, иди сюда, колючая, – неожиданно ласково произносит Вика.
Ее сильные руки притягивают княжну за плечи. Белоснежка стоит как деревянная, пока Вика нежно прижимается к ее полной груди.
– Ну ты вообще… – выдыхает румяная княжна, когда красноволосая отстраняются.
Следующей порция нежности достаётся Кали. С Аллой, понятно, прощание самое долгое и тяжелое. Девушки зарываются носами друг другу в волосы, за ушки. Громко и жадно выдыхают. На глазах у княжны блестят слезы.
– Ну хватит, Рёвы Рёвны, – усмехаюсь я. – Всего-то на три месяца расстаетесь.
– На три?! Как на три?! – тут же округляет желтые глаза Белоснежка. Полные губы нервно кривятся. – Не надо на три! – на удивленные взгляды княжна поправляется. – То есть Журавлевой же надо лечить родственника! Старого! Тяжелобольного! Это дольше трех месяцев! – с надеждой выкрикивает она.
