Бессмертный мятежник - страница 39

– Дем, я боюсь оставаться одна, – Яна панически вцепилась в его руку. – Не уходи.

– Яна, я скоро приду. А ты ложись на заднее сиденье и не высовывайся. Машину запри изнутри и никому не открывай. Слышишь, никому!

Предостережение было излишним. Яна, бледно-зеленая от испуга, свернулась калачиком на заднем сиденье и затихла. Конечно, можно отвезти ее к отцу, в безопасное место, но… Вероятно, следствие Демида на этом и закончится. Папа Эджоу узнает обо всем, круто вмешается в судьбу несчастной доченьки, предпримет все возможные меры с привлечением милиции и загубит этим дочку бесповоротно.

Демиду приходилось в своей жизни иметь дело с дрянными людьми самого разного сорта. С настоящим сильным колдуном он столкнулся впервые, и интуиция подсказывала ему, что в борьбе с таковым милиция окажется бессильна.

Все нужно делать самому. Знать бы еще – что делать…

Демид удостоверился, что машина заперта и Янку не видно снаружи. Затем скользнул в тень деревьев и стал пробираться к своему дому. Не стал заходить в подъезд – не было сомнения в том, что в квартире его ждут. Путь его лежал на третий этаж – там в темноте едва виднелся демин балкон. Демид вытер руки о штаны и беззвучно полез вверх, подтягиваясь на балконных решетках и на ощупь ставя ноги на невидимые во тьме карнизы.

Как кошка, он скользнул через ограду своего балкончика и присел, переводя дыхание. Балконная дверь была слегка приоткрыта. Дема не сомневался – в комнате его ждут непрошеные гости. Он не стал заглядывать в окно – на фоне лунного неба голова являла собой отличную мишень. Он просунул палец между дверью и порогом и, стараясь не дышать, миллиметр за миллиметром расширил щель.

– Где его черти носят, твоего Демида? – раздался громкий шепот за дверью. – Заколебался уже ждать-то. Может, он вообще не придет?

– Придет, я его знаю, суку, – прошептал другой голос. – Эта хата для него – считай, самое главное. Он на эту квартирку четыре года ишачил, потом еще кучу бабок в ремонт вбухал. Как только поймет, что ему сели на хвост, сей секунд рванет сюда – посмотреть, все ли здесь в порядке. Главное ушами не хлопать, а то он нас в момент по стене размажет.

– Да ладно, у нас же пушки. Он и подойти-то не успеет, шмальну в лоб, дырку ему в башке нарисую, и порядок.

– Ты чо, не въезжаешь? Я же тебе объяснял, на что он способен. Не смотри, что он с виду не накачанный. Это зверь натуральный. Очень быстрый.

– Да ладно… Видели мы таких резвых.

– Значит, еще раз повторяю. Демид очень быстрый. У него что-то там с нервами – реакция нечеловеческая. Ну и тренирован он будь здоров. Так что если хочешь жить, стреляй сразу же, как только что-нибудь шевельнется. Всю обойму вали. Потом разберемся.

Шепот прекратился. Демид сидел на полу, пытаясь представить то, что предстоит дальше.

Драка… Сколько их было в его жизни? Дема вспомнил свою первую тренировку – тощеногим пацаном жался он тогда к стенке и с завистью смотрел на здоровяков-старшеклассников, с дружелюбным пыхтением мутузящих друг друга на ковре. А очкастый носатый тренер Гриша, бицепсы которого по форме и размерам напоминали мячи для регби, казался живым полубогом. Сколько лет прошло с тех пор?

Годы прошли. Годы упорных тренировок – ставших из мучительного труда жизненной необходимостью. Занятия карате (кекусинкай, сетокан… какие школы там еще были?) подарили Демиду автоматизм ударов, потерю чувствительности в разбитых сотнями схваток кулаках и кличку "Динамит". Потом он заинтересовался Джиу-джитсу – спокойным и жестоким стилем, основанным на знании слабых мест человека и молниеносной реакции. Но с годами Демид понял – исход схватки решает не стиль, а скорость и внутренняя концентрация, умение сломить противника и опередить его на долю секунды. В последние годы он занимался только внутренними школами У-шу, терпеливо разбирая витиеватый язык старинных трактатов и длительно отрабатывая медленные, сложные перемещения. Когда Демид (все реже в последнее время) демонстрировал на тренировке свою технику, партнеры его разлетались по залу, как сухие дрова, он же плавно передвигался по замысловатой траектории с полуприкрытыми глазами. Касания его к противникам казались краткими и незначительными. Поступь времени замедлялась для Демида во время боя – ему казалось, что соперники двигаются словно во сне, медленно поднимая ноги и размахивая руками. Впереди каждого удара Демида летел сгусток энергии, парализующий противника. Скопировать старый стиль не удавалось никому – бесполезны были долгие разъяснения. Только тяжелая работа над собой могла принести ясность сознания и легкость в управлении телом.