– С чего он взял? – спросила Хейверс. – Он же бросил парня прямо на улице, черт возьми.
– Вот именно. – Робсон махнул рукой в сторону дальнего конца туннеля, где Шанд-стрит выходила на небольшие заведения, которые разместились в современных кирпичных зданиях с декоративными решетками на окнах – скромный результат программы по обновлению Южного Лондона. – Он положил тело там, где его легко могли заметить.
– Разве то же самое не относится к предыдущим убийствам? – спросил Линли.
– Да, но есть разница. В предыдущих случаях риск быть замеченным был гораздо меньше. Тогда для перевозки и переноски тела он мог использовать такие орудия и средства, заметив которые ни один случайный свидетель ничего не заподозрил бы: например, садовую тачку, или большую сумку, или тележку дворника. Эти предметы самым естественным образом вписались бы в обстановку парка или стоянки. Ему нужно было всего лишь транспортировать тело от своего автомобиля к выбранному месту, и это вполне безопасно для него, если действовать под покровом темноты и с подходящими инструментами. Но здесь он весь на виду с того самого момента, как вытащил тело из машины. И он не просто кидает его как попало, обратите внимание, суперинтендант. Это только так кажется. Не допускайте этой ошибки. Он намеренно придал телу такую позу. И он был уверен, что никто не застанет его за этим занятием.
– Наглая сволочь, – буркнула Хейверс.
– Да. Он гордится тем, что способен совершить такое. Полагаю, сейчас он может даже находиться где-то поблизости, чтобы иметь возможность наблюдать за всей той суматохой, которую спровоцировал своими действиями. Если так, то он наслаждается каждым мигом.
– А что вы скажете по тому поводу, что на теле нет надреза на животе? Как нет и символа на лбу. Следует ли нам сделать вывод, что он сворачивает активность?
Робсон покачал головой.
– Мне кажется, что отсутствие надреза означает в данном случае лишь то, что для преступника это убийство отлично от предыдущих.
– Отлично чем?
– Суперинтендант Линли! – Это был Хогарт, который следил за переносом тела из останков спортивного автомобиля на носилки. Он прервал этот процесс, прежде чем на мешке с телом застегнули молнию. – Возможно, вам будет интересно взглянуть на это.
Сотрудники Скотленд-Ярда подошли к носилкам. Хогарт указал на тело мальчика. То, что раньше было скрыто из-за сидячей позы жертвы, сейчас, когда тело было вытянуто на носилках, стало доступно взгляду. Живот этой, самой последней, жертвы преступника действительно не был вспорот, однако сам пупок был удален. Их убийца завладел очередным сувениром.
О том, что он сделал это после смерти мальчика, свидетельствовало малое количество крови вокруг раны. О том, что сделал это в гневе – или в спешке, – свидетельствовал надрез поперек живота, из которого затем ножницами или щипцами был удален пупок.
– Сувенир, – проговорил Линли.
– Психопат, – добавил Робсон. – Суперинтендант, я бы посоветовал установить наблюдение за теми местами, где были обнаружены все остальные жертвы. Весьма вероятно, что он захочет туда вернуться.
