Женя прошла мимо магазина и сердце у нее замерло, насколько красиво был украшен универсам. Она прогулялась вдоль ярко горящих окон и вышла на Тверскую улицу. Там была организована новогодняя ярмарка с ярко светящимися елочными украшениями, которые были по всюду, и на ярморочных домиках, и на маленьких зеленых елочках, растущих прям здесь же. Все пестрело и радовало глаз. Женя подошла к одному из шатров и купила горячего глинтвейна. Она продрогла. На улице было около десяти градусов мороза.
Не успела женщина допить пряный обжигающий напиток, как зазвонил ее телефон. Она быстро схватила трубку. Это была Маша, ее старшая непутевая дочь. Она не часто жаловала мать своим вниманием, и Женя старалась не навязываться. Однако, у женщины всегда поднималось настроение, когда дочь сама вспоминала о ней.
– Машка, привет, – сказала радостно Женя в трубку, – как дела? Как Мишка?
– Мам, у нас все хорошо.
Женя отошла подальше от гремящей музыки и голос дочери стал слышен гораздо четче.
– Мам, а ты сегодня где ночуешь? – задала неожиданный для Жени вопрос Машуля.
– В Москве. Я сейчас глинтвейн пью на Тверской.
– Ого, глинтвейн? – засмеялась дочка, – на тебя совсем не похоже. Мам, ну раз ты в Москве, давай встретимся и посидим в каком – ни будь кафе. У нас с Мишкой к тебе есть деловое предложение. А потом к нам и Дашуля подгребет. Посидим, поболтаем, вспомним наше веселое детство.
– А ты где сейчас, доча?
– Да мы на катке на Красной площади. Может подойдешь, пока мы катаемся.
– Конечно подойду, – обрадовалась Женя. – Мне идти-то тут всего минут десять.
– Мам, мы с Дашкой сейчас в кассе стоим, пока ты подойдешь мы уже билеты купим, поэтому тебе придется нас подождать, пока мы накатаемся. Поэтому ты особо не торопись.
– Маш, а купите и мне входной билет. Я тоже хочу прокатиться.
– Мам, тебе? Да ты разве кататься умеешь?
– Конечно умею, – засмеялась Женя, правда лет сто не каталось, а тут вдруг почему-то захотелось.
– Ну хорошо, мы купим тебе билетик. Ну ты мать даешь.
Опустив телефон в сумочку, Женя заспешила на Красную площадь. Теперь она уже не смотрела по сторонам, а торопилась к своим дочерям, с которыми у нее в последнее время совсем не складывались отношения.
Когда Женя подошла к катку, Даши уже не было. Ее дожидались только Маша и Миша. Женя чмокнула обоих в холодные щеки, неожиданно вспомнив их мягкие детские щечки, которые она часто целовала после сна.
«Эх, как быстро летит время» – подумала она, беря свой билет из рук дочери.
– А где Дашка? – спросила она у Маши.
– Да она со своим парнем уже полетела в раздевалку, а мы тебя ждали.
– А у нее, что, есть парень? – удивилась Женя.
– Конечно, мам. Ей уже двадцать лет, – удивилась дочка.
– Да я не про это. Она же совсем недавно рассталась с Никитой и уже другого нашла? Разве так быстро можно?
– Мама, мы живем в век скоростей. Сейчас все меняется очень быстро. Пошли скорее, а то наше время катания уже началось.
Через пять минут Женя была на льду. Вокруг было столько народа, что женщина испугалась, что не сможет и шага ступить, чтобы ни на кого не наткнуться. Машка с мужем куда-то упорхнули, и Женя неуверенно покатила за общей толпой. Оказывается, она еще не забыла, как катаются на коньках и минут через пять уже катила вполне себе ничего. Через десять минут у нее так сильно устали икры ног, что она решила передохнуть.
«Да, подумала Женя, – с непривычки ноги совсем не слушаются».
