По дороге к дому он заходит в спортивный магазин со скидками и приобретает большой рюкзак для вещей, пару футболок и носков.
В своей коробке Джонни упаковывает обновки. Он, наконец, выкидывает свою куртку, которая уже настолько истрёпанна, что греет через раз, а то и через два, и её место занимает новая чёрная утеплённая ветровка с логотипом магазина электроники на спине, в которой ходила Селина. Он переносит содержимое карманов из одной куртки в другую, дополнив часами, дешёвенькими, но исправными, купленными за бесценок в магазине мелочёвки. Бритвы и щётка из того же магазина отправляются в рюкзак вместе с посудой, тёплыми перчатками, сменным бельём и мылом. Мужчина пересчитывает оставшиеся деньги – немногим меньше двухсот восьмидесяти долларов.
Заглянув в коробку и оценив содержимое, Джонни понимает, что он, по всей видимости, собрал вещи, чтобы уйти с улицы. В шатком жилье остаются лишь матрас, подушка и покрывало. Он только сейчас осознаёт, к чему эти лишние телодвижения с покупками: Джонни обживается бытом и готовится к переезду. Странно, потому что переезжать ему некуда. Из всех возможных мест, от ночлежки до полицейского участка, самое удобное – это его коробка.
Ещё слишком рано для социальной столовой, и Джонни решает прогуляться по городу. Он глазеет на витрины магазинов, бесцельно наворачивает мили и придумывает себе лишние кварталы и переулки. Это нерационально с точки зрения энергозатрат, ведь каждый пройденный ярд ему придётся возместить пищей. Но Джонни это не заботит, он знает, что ноги свои он теперь точно накормит.
Ведомый каким-то странным порывом, Джонни сворачивает с главной улицы на второстепенную и двигается вдоль кирпично-красных стен жилых домов. Город, который раньше вытряхивал из жильца подворотни волю и дух, теперь бережёт его спокойствие, словно в награду за дерзость. Он дышит Джонни в спину, принюхивается к изменившемуся экспонату, изучает его и обнимает узкими переулками. Душный и дымный, серый и многоэтажный, прожорливый и вездесущий Нью-Йорк поворачивается, словно бриллиант, всеми своими гранями, красуясь и восхваляя себя.
Мимо проплывают жилые дома и кафетерии, аптеки, подземные входы в ночные клубы, странные магазины непонятного назначения с затёртыми зелёными табличками, изображающими травы и головы змей, спортивные учреждения и просто голые двери в стенах зданий. Сотни помещений за сотней закрытых дверей скрывают сотни видов человеческих страхов и чаяний.
Прогуливаясь по одной из маленьких улочек, Джонни находит вывеску о распродаже. Дисконт до семидесяти процентов, успей купить! И он успевает! Кожаный ремень и две пары новеньких джинсов, одни из которых он сразу надевает, а вторые убирает в рюкзак. Его бюджет худеет ещё на сорок баксов.
Кусты и деревья тянут свои корявые лапы к его новой куртке, а парящие решётки канализаций норовят если не снять с него новую обувку, то промочить поднимающейся влагой только что купленные джинсы. Новенький человечек в старом городе, смешно.
Когда он подходит к очереди в столовую, его друзья по несчастью, ещё недавно глядящие на него ровно и спокойно, косятся и перешёптываются, но ему по большому счёту всё равно. Он пришёл не столько за едой, сколько за общением. Впереди стоят Фил с Доусоном, а сзади подходят Билли с Растаманом. Отлично, вся команда в сборе!
Девушка с номерками идёт вдоль очереди, а когда доходит до Джонни, смерив его взглядом с ног до головы, улыбается ему. Но картонку даёт. Он улыбается в ответ, и этот жест ему больше не кажется диким или непривычным, он чувствует себя отлично в таком виде.
