Да что там! Она совсем не поняла. И была так рада, что у неё появился друг. И не кто-нибудь, а сам Игорь Камалов. Самый популярный парень в школе. Звезда. Лидер. В которого были влюблены все девчонки, и Алька, конечно, тоже. Тайно. Безнадёжно. Безответно. И вдруг он…
Тайно он ей дружить и предложил.
— Ну ты же понимаешь, — сказал он честно. Как она думала: честно. — В общем, меня не поймут.
— Потому что я страшная? Или потому, что изгой?
— Ну, официально я типа встречаюсь с Маринкой. Поэтому как бы с тобой мне нельзя.
— Понимаю, — кивнула она.
Алька и правда понимала, и почему он не может бросить свою Маринку, и почему предложил дружить тайно. Маринка была самой красивой девчонкой в школе. Тупой, высокомерной, но красивой. Быть её парнем было престижно. А Алька…
— А ещё потому что я страшная, да?
Камалов засмеялся.
— Нет, конечно. Ты не страшная. Скорее наоборот. Красивая. Но… Тебя боятся. Тебе завидуют. Тебя просто не любят. Потому что ты чёртова заноза в заднице, Альбина. Слишком умная, слишком независимая. Тебе бы поменьше выделываться. Ну и, — он покрутил перед лицом.
С жестом было всё понятно: ей бы накраситься, волосы уложить? А не пошли бы вы!
Задело другое.
— Выделываться? — удивилась она.
11. 11
— Ну, помнишь, например, на уроке истории? Когда ты сказала про пояс верности?
— А что я сказала не так? — усмехнулась Альбина. — Это очень стойкое заблуждение, что средневековые рыцари, уходя в походы, надевали на жён пояса верности, чтобы их благоверные не развлекались с другими «рыцарями». На самом деле эти пояса появились только в конце восемнадцатого века, когда уже и походы были давно позади, и рыцарей не осталось. Родители надевали их на детей-подростков, чтобы оградить от рукоблудия — считалось, оно приводит к безумию…
— Ты так и сказала? — удивился Руслан.
— Ну да, — Алька пожала плечами. — Поясов для мальчиков, то есть с таким отделением… ну ты понимаешь, сантиметров для восемнадцати, — она уже вполне взяла себя в руки, — сохранилось не меньше, чем поясов для девочек. Что это пояс верности — историческое заблуждение.
— М-м-м… — кивнул он типа понимающе.
— Что? Тоже считаешь меня выскочкой? И занудой?
— Нет, — покачал головой Руслан.
— А что ты считаешь? — спросила она с вызовом.
Он неожиданно наклонился к её уху. Кожу обдало его теплом, волосы — его дыханием.
Она вдохнула его запах. Сердце остановилось.
— Что ты чертовски красивая и чертовски умная, — сказал он. Как ни в чём не бывало сел ровно и спросил: — И что Камалов?
Она не могла ответить, потому что забыла, как дышать.
Забыла: надо вдохнуть или выдохнуть?
Чертовски красивая… стучало в голове. И чертовски умная…
Твою мать!
— Ничего, — она кое-как разобралась с дыханием. — Стал приходить к нам домой, типа по учёбе, якобы за книгами, ты же видел нашу библиотеку, ну и вообще. Марго понравился. Ну, жене отца, Маргарите Марковне…
— Я понял, — кивнул Руслан.
— Она сказала: красивый парень, целеустремлённый, неважно что из простой семьи. Отец тоже отнёсся благосклонно, но без восторга, сказал: слишком старается.
— А он старался? — уточнил Руслан.
— Понравиться отцу? Очевидно, — пожала плечами Алька. — Папу редко можно застать дома, он часто в разъездах и много работает, но Игорь всегда про него спрашивал.
Вспоминать, как они болтали с отцом, спорили, смеялись, обсуждали с Камаловым всякие глупости, неожиданно стало больно. И то, как Игорь её первый раз поцеловал. Потом ещё.
