Пришлось сделать вид, что ничего оскорбительного не услышала. Желания пререкаться не было. Я тоже мечтала о душе и о много-много-многочасовом сне. Дорогу решила скоротать, вызвав из памяти образ прекрасного незнакомца. За окнами мела метель, витрины сияли яркими неоновыми огнями, ёлки мигали праздничными гирляндами. И надо всем этим волшебством гордо парил мужчина моей мечты, мой принц, мой ангел, мой полубог. Странные ощущения, теснившие грудь, казались очень приятными. Наверное, ко мне пришла та самая влюблённость, о которой я читала в юности. Прежде я не испытывала такого. Значит, Снежная Королева тоже способна влюбиться. Снежная Королева! В десятом классе кто-то из мальчишек окрестил меня совершенно необидным прозвищем, когда я отказалась пойти с ним на свидание. Другие подхватили. Так, в памяти одноклассников, я и осталась неприступной холодной Снежной Королевой.
Сколько времени прошло! Поздней осенью я встретила Лерку Зайчено, подружку дней моих суровых. Из-за постоянной занятости и хронической усталости мы перестали общаться. Лерка вся светилась. Модное пальтишко, батильоны на высоких каблуках, офигенная стрижка и первоклассный макияж. Она с тоской осмотрела меня с ног до головы, а я чуть сквозь землю не провалилась.
– Ты что, в горы собралась, Синицына? В вечную мерзлоту?
Я поправила лямки тяжёлого спортивного рюкзака и уткнулась взглядом в пыльные альпинистские ботинки.
– Неа. С гор спустилась.
– Оно и видно. Совсем одичала, запустила себя. Какая из тебя королева? Так, одни воспоминания! А ведь когда-то первой красавицей слыла.
– Работа такая. Ты в парикмахерской ножницами орудуешь, а я с мумиями под землёй разговариваю.
– С мумиями? Больше не с кем? ― Зайченко прыснула. ― А живого кого завести не пробовала?
– Зачем они мне, живые? Эти лежат в своих саркофагах и смотрят на меня с обожанием, слушают, открыв рты. Где ты такого живого найдёшь?
– Да, Синицына, лечиться тебе пора. С мозгами не помогу, но женщину из тебя слеплю. Ты заходи, если надумаешь. Мы с Антоном и скидочку тебе хорошую сделаем, по старой дружбе.
Вытащив визитку, Лерка протянула мне кусочек золотистого картона.
– Не хочешь для мужиков видоизменяться, порадуй себя!
– Итак радуюсь каждый день.
Я немножко обиделась на одноклассницу, но визитку взяла. Наводить красоту было не для кого. Но почему-то именно сейчас я еле сдерживалась, чтобы не разбудить Лерунчика и Антошку, который успешно занимался массажем любых частей тела. Бросить все дела и мчаться в салон! Безумно захотелось стать красивой!
Я проснулась в девять. Позвонив на работу, попросила разрешения приехать к обеду. Старушки, памятуя о моих новогодних подвигах, разрешили, правда, со скрипом.
– Новое начальство уже звонило. ― Теодора Францевна перешла на шёпот. ― Знаешь, так слова чеканит, генерал, не меньше. Я салдафонов за версту чую. Так вот, оно грозилось после обеда нагрянуть, или к обеду, не разобрала. А, поскольку обед у нас в двенадцать, то к часу, наверное, точно явится, прости Господи!
– Ага, ― Акулина Юрьевна вырвала трубку у подруги. ― Сказало, всех пересчитает и уволит. Точно, оно генерал или полковник. Покомандовать захотелось.
– Да не слушай ты её, детка! Нина Иннокентьевна на проводе. Аллё.
– Да, да, я слушаю.
– Нет, не слушай. Глухая наша Линочка стала. Начальство обещало не всех пересчитать, а всё пересмотреть. И пятьдесят отжиманий, если что не так.
