– Тьфу, я ж говорил.
Я: – Что такое?
Он повернулся ко мне – на футболке сияло огромное розовое пятно.
Я: – Это что?
Том: – Вино.
Я даже не заметила, что он уже успел достать бутылку и, по всей видимости, пытался её открыть.
Я: – Ты не поранился?
Он снял футболку и с точностью баскетболиста зашвырнул её в корзину для грязного белья:
– Нет, я цел. Ты же пьёшь вино?
Я: – Да, пью.
Том: – А надеюсь, я тебя не смущаю в таком виде? А то лень за футболкой идти наверх.
Я: – Нет-нет, не смущаешь.
Конечно, блин, смущаешь! Ты стоишь тут такой в летних брюках с полуголым торсом и бутылкой вина в руке. Разве это кого-то может оставить равнодушным?
Том: – Прекрасно. А специи тебе все можно?
Я: – Да, кроме муската.
Том: – Понял. О, кстати, моя любимая песня.
Я прислушалась к звукам, доносившимся из телевизора. Песня была мне знакома, но нравилась не особо. Однако сейчас я слушала её как никогда внимательно. Тем временем Холланд начал подпевать и пританцовывать, вихляя своей пятой точкой. Фух, атмосфера становилась более чем жаркой – по крайней мере, для меня.
25
Через 40 минут всё было готово: стол накрыт и вино разлито по бокалам. Я не удержалась и похвалила парня:
– Такая красота, ты молодец.
Том: – Спасибо, надеюсь тебе понравится. Блин, забыл кое-что.
Он вскочил со стула и начал копаться в холодильнике, поочерёдно доставая какие-то коробочки.
Я: – Что ты делаешь?
Том: – Хочу сделать сырную тарелку.
Я: – У тебя столько сыра?
Том: – Ну да, я люблю сыр.
Я: – Теперь я буду называть тебя Рокфор.
Том: – Ну тогда Гарри и Сэм – это Чип и Дейл, а Пэдди – это маленькая муха, всё время забываю, как её зовут.
Я: – Я тоже.
Том: – В таком случае ты – Гаечка?
Я: – Наверно. Тебе помочь?
Том: – Нет-нет, я сам.
Через пару минут он поставил на стол большую тарелку с пятью видами сыра и каким-то соусом посередине.
Я: – А что это?
Том: – Мёд.
Подняв одну бровь, я спросила:
– Мёд? С сыром?
Том: – Ну да, во Франции так едят, это очень вкусно. Смотри.
Он нацепил на зубочистку кусочек сыра, обмакнул в мёд и поднёс ко мне:
– Открывай рот.
Я: – Ты уверен?
Том: – Уверен-уверен, давай.
Осторожно я взяла в рот это великолепие и принялась жевать:
– А ничего так.
Том: – А я говорил.
Я: – Говорил, говорил, молодец.
Перекусив и выпив вина, я изрядно похорошела и повеселела. По телевизору шла какая-то дискуссия об отношениях бывших. Я особо не вслушивалась, но Тому, кажется, было интересно узнать моё мнение на этот счёт.
– Что ты думаешь?
Я: – Мне кажется, бред это всё.
Том: – Почему?
Я: – Я никогда не дружила с бывшими. Смысл, если отношения уже испорчены? Разошлись, так разошлись.
Том: – Я почти со всеми остался в хороших отношениях.
Я: – Разве это не даёт дополнительных ложных надежд на что-то ещё?
Том: – Ты права, даёт.
Я: – Ну и кому это надо?
Том: – Тебя послушать, так отношения вообще никому и не нужны.
Я: – Может, и не нужны. Всё равно всё заканчивается одним и тем же.
Том: – И чем?
Я: – Дети, бытовуха, ссоры.
Том: – Мои родители в браке больше 20 лет, и ничего такого нет. Ссоры есть, конечно, но они у всех есть.
Я: – Им повезло, они большие молодцы.
Этот разговор уже начинал меня раздражать, да и он уже был заведён. Чтобы хоть как-то переключиться, я решила убрать посуду со стола в раковину.
Том: – Я сам уберу, оставь.
Но я молча продолжала свои действия. Собрав тарелки, я подошла к раковине и стала их туда сгружать по одной, чтобы не разбить.
