В ответ на это Биолог открыл глаза и достал из кармана алюминиевую вилку, у которой были загнуты крайние зубцы:
– Это, что ли? – Бакровский запустил вилку себе в шевелюру и почесал голову. – Это культиватор.
– И где ты был, когда я ложку искал, чтобы капралу помочь? – вознегодовал Штурман.
– Но ложки-то у меня нет, – Биолог убрал вилку обратно в карман, покачал головой и тихо проворчал: – Вот так вы, люди, и леса вырубаете гектарами, по надуманному поводу.
После этого снова раскинул руки и закрыл глаза.
⁂
Усевшись на кушетку приёмно-смотрового отделения, пациент с белёсыми усами сразу принял горделивую позу и закинул ногу на ногу. На членов комиссии он поглядывал свысока и отметил про себя, что авторитетно выглядит лишь их главврач Вениамин Константинович. Остальные какие-то совсем зелёные. Особенно Андрею не понравился косоглазый, одетый, как клоун. Вот кому надо здесь сидеть и проходить комиссии, а не здоровым людям.
– Сразу хочу заявить, что я здоров и меня нужно выпустить. – Блондин пригладил усы пальцами. – Или хотя бы переведите меня от психов в отдельную камеру.
– У нас тут не камеры, а палаты, – отозвался Арфеев.
– В общей палате они своим бредом кого хочешь дураком сделают, – пожаловался пациент. – Теперь вот выдумали, что мы сидим в ракете и летим в космосе. И верят же некоторые в подобный бред!
– А вы так не считаете? – Доктор сложил руки замком и улыбнулся.
– Я что, по-вашему, идиот? Мы в психушке торчим, а мне домой надо поскорее!
– Неужели не хотите у нас хорошенько отдохнуть, привести нервы в порядок? – Главврач огляделся на рядом сидящих студентов. – Я бы и сам не отказался.
– Мне здесь не удаётся отдохнуть. Я скоро вообще с голоду помру. – Блондин поджал ноги под кушетку, вцепившись в неё руками, и перешёл на шёпот. – Мне кажется, что вся здешняя еда отравлена!
Арфеев перестал улыбаться, вздохнул и открыл новую папку:
– Лыжников Андрей. Биполярное расстройство. В одной фазе – балагур, повеса, готов питаться за троих, не даёт прохода ни одной даме, – Вениамин Константинович по-озорному глянул на стоящего у выхода санитара. – Серьёзный соперник нашему Александру.
При своём упоминании санитар № 3 покраснел и заёрзал у стены.
– Вторая фаза – депрессивная, – продолжил доктор. – Ярый женоненавистник, отказывается от нормальной еды вплоть до употребления в пищу всевозможной гадости.
– Сейчас, я так поняла, вторая фаза? – предположила симпатичная студентка.
– Ну а тебя-то кто спрашивает, понятливая? – скривился Лыжников. – Расселась тут, как на панели!
Студентка смутилась и тут же поджала свои стройные ноги в босоножках.
– Как видите – вторая, – подтвердил главврач.
– На панели вообще-то стоят, – вступился за соседку рядом сидящий студент.
– А те, кого бьют кирпичом по голове, лежат! – нахмурился Андрей.
Санитар Александр тут же среагировал и переместился поближе к кушетке с пациентом.
– Ну и как вы сами думаете, Андрюша, – Вениамин Константинович закрыл папку, – должны мы вас выпускать, чтобы вы кого-нибудь кирпичом огрели?
– Я не буду! Честное слово! – принялся канючить Лыжников. – Ну отпустите! Меня на воле жена ждёт. Сижу тут со всякими психами и клоунами, а тупорылая шлюха в это самое время мне изменяет!
⁂
Когда к капралу вернулось сознание, он увидел склонившиеся над ним расплывшиеся очертания Павла и Сергея. Те уже почти полчаса трясли своего соседа по палате за плечи, пытаясь добудиться. Зенит уселся на кровати, мотнул головой и часто заморгал, пытаясь рассеять остатки тумана перед глазами.
