– Я планирую ограничиться рукой, – проинформировала я.
Яга Матвеевна изучила меня долгим взглядом, словно пыталась понять, откуда у моих несколько безалаберных родителей, не менее несерьезных бабушек и дедушек, не говоря уж о ней самой, появилась столь рассудительная, хладнокровная и благоразумная дочь (она же внучка и правнучка). Я вежливо улыбнулась на прабабушкину озадаченность.
– Это сейчас неважно, – не заметил нашего безмолвного диалога брат-царевич. – Я согласен, что ты можешь совместить свое турне с требованиями похитителей. Но я обязан обеспечить твою безопасность.
– Но папенька все продумал и подготовил, – сказала я с некоторой паникой в голосе, поскольку ясно видела намечающиеся перемены в плане. И оказалась права!
– Золотая карета? – фыркнула прабабушка. – Серый Волк в качестве сопровождающего лица? Дубинка-самобита в виде оружия?
– Ну а чем плохо-то? – нахмурилась я.
– Для мирных времен – сгодится. Но сейчас… – прабабушка постучала костяшками пальцев по посланию. – Возьмешь мой транспорт.
– Твой? Ступу что ли? – удивилась я.
– Избушку на курьих ножках, – погрозила мне Яга Матвеевна. – Удобно ехать, комфортно отдыхать, защита отменная. Практически неприступная крепость.
– А я из дружины выберу стрельца, подходящего для охраны тебе, – добавил брат.
– А дубину-самобиту я тебе дам. И яблочко по блюдечку. И Меч-кладенец.
– Но я же не уполномочена с ними обращаться, – слабым голосом напомнила я.
– Точно… Тогда я сама с тобой поеду, – решила прабабушка.
– Прекрасная мысль, бабуленька! – тут же одобрил Иван-царевич. – Уже трое вас будет. Да в Избушке на курьих ножках.
– Но разве это представительно для царевны – вместо золотой кареты, запряженной роскошными скакунами с серебристой гривой, царевна прибудет в огромной избе на куриных ногах? – попыталась я призвать родственников к разуму.
– Ну, может, и выбивается это из среднестатистических принцессных штучек. Зато запомнишься ты сразу и навсегда. И впечатление произведешь неизгладимое.
– Вот уж нисколько не сомневаюсь, – буркнула я себе под нос. Что было верхом невоспитанности – и возражать старшим, и бубнить с недовольным лицом. Поэтому я постаралась взять себя в руки:
– Ну хорошо.
С некоторой грустью взглянула я на Книгу: ведь знала, что на следующей за картой странице папенька записал любовно составленный план моей поездки. Она еще не началась, а обстоятельства сделали эти планы устаревшими и неактуальными.
– Значит так, – подвел итог нашего спонтанного совещания Иван-царевич. – Варька едет в свое турне. Ты, прабабуленька, ее сопровождаешь. Встречаетесь с Шишковиками, дальше действуете по обстоятельствам. Я организую усиление охраны границ по всему периметру.
– А про родителей что скажешь? – поинтересовалась я у брата.
– Ничего не скажу. Дополню твое коммюнике: мол, извещаем, что дочь наша отправляется в турне, сыночек старший приступает к практике управления государством, а сами мы в отпуск на месяц.
– И куда? – невольно спросила я.
– А на болото маменькино, – осенило брата. – Мол, ностальгия замучила в преддверии годовщины свадьбы.
– Годится! – одобрила прабабушка. – Все знают, болото с девическим теремом внучки моей непроходимое. И всем известно, что родители ваши, не в упрек им будет сказано, любят чувства свои на публике выказывать. Так собирайся, Варвара, завтра прямо поутру и выдвинемся. Я успею транспорт подготовить, а ты – свое барахло собрать.
