На фото была перьевая ручка в пакете для улик – очевидно, недешёвая. На крышечке красовалась гравировка «Фэй».
– Это из коллекции Чжао Хаочана. Узнаёшь? Не твоя?
Ло Вэньчжоу надеялся выбить Фэй Ду из колеи этой новостью, но тот равнодушно скользнул взглядом по снимку и протянул:
– А, так вот где она была. Я потерял её под Рождество.
Дата совпадала с указанной Чжао Хаочаном на бирке. Если бы капитан не знал истории этой странной коллекции, то решил бы, будто Фэй Ду сам подарил ручку адвокату.
– Обычно, когда я долго не могу что-то найти, я пытаюсь вспомнить, в каких обстоятельствах видел эту вещь последний раз, и тогда понимаю, куда мог её положить, – объяснил Фэй Ду. – Если это не помогает, значит, вещь кто-то взял. В тот день в моём кабинете побывала куча народа: и сотрудники, и клиенты. Я решил не раздувать скандал и никому не сказал о пропаже.
– Тебе не интересно, как он подписал бирку? – спросил Ло Вэньчжоу.
Фэй Ду пожал плечами и ещё раз посмотрел на фото. Помимо самой ручки, в кадр попала напольная лампа – диковинная конструкция в виде дерева, – тихо мерцающая в полумраке. Словно чей-то бдительный взгляд следил сквозь пространство и время за сменившим имя выходцем из деревни.
– Не особо, – Фэй Ду пожал плечами. – Можете не возвращать её, когда закроете дело. Она наверняка пропахла гарью. Мне такое не нужно.
Фэй Ду проводил Ван Сюцзюань, а затем уехал, ни с кем больше не попрощавшись. Его путь лежал на окраину города.
Сгустились сумерки, небо затянули тучи. Надгробия отбрасывали длинные тени, мелкие птицы летали низко над землёй, источающей запах сырости. А из-под земли покойные взирали на живых, пришедших на кладбище их навестить.
Держа в руке букет лилий, Фэй Ду прошёл по знакомому пути, которым ходил уже седьмой год. Он приблизился к старомодному надгробию с изображением бледной женщины с меланхоличным взглядом, чья хрупкая красота застыла здесь навек.
Фэй Ду долго смотрел на портрет, затем закатал рукава, достал платок и тщательно вытер надгробие. Он легонько поцеловал два пальца, прижал их к лицу женщины и облегчённо улыбнулся – впервые в её присутствии. Рано или поздно это должно было случиться: наконец-то он спихнул старый гроб, придавивший ему сердце, в пустовавшую могилу.
Ло Вэньчжоу проводил уходящего парня взглядом, а потом прокрался, как вор, к памятнику, положил букетик белых девичьих хризантем и поклонился. Какое-то время он молча смотрел на портрет покойной, мысленно обращаясь к ней, и тут ему на лоб упала крупная капля: начался дождь.
У Ло Вэньчжоу не было зонтика. Он цокнул языком и собирался уже бежать к выходу, прикрываясь ладонями, как вдруг его накрыла тень. Капитан в изумлении обернулся и увидел позади держащего зонт Фэй Ду со странным выражением лица.
Может, сравнение не самое подходящее, но Ло Вэньчжоу почувствовал себя в тот момент Чжао Хаочаном, которому сообщили, что полиция нашла его убежище на винодельне Фэнцин. Его словно молнией ударило! Поймали на горячем, и все улики налицо – пышные белые цветы, распускающиеся под дождём.
– Я… Э-э… Ну… Я просто мимо проходил, – забормотал он.
Интересно, куда же он тогда направлялся? Отважный капитан задумал бежать в Северную Корею?
Фэй Ду даже не пришлось выдумывать ехидный ответ, он только сверлил капитана взглядом, способным пробить хоть шкуру носорога, хоть Великую Китайскую стену. Ло Вэньчжоу сам понял, что сказал глупость в стиле Чжан Дунлая, смущённо отвёл глаза, промямлил ещё пару общих фраз и суетливо засобирался прочь.
