– Да что за... Геныч, ты забыл, что ли? У Наташки сегодня днюха, – напоминаю с досадой и, подойдя к рогатой вешалке, прощупываю карманы куртки. Телефон на месте, звук заглушён и херова туча пропущенных вызовов. Половина от Кирыча.
– Как я могу забыть! – возмущается друг. – Натаха – это святое! Заскочим сперва к вам, облобызаем твою сеструху и – в «Трясогузку»!
– Лобызальник закатай, а то она так до пенсии замуж не выйдет, тебя будет ждать.
– Да какое ей замуж! Писюха ещё мелкая...
– Ты ток ей не вздумай такое ляпнуть.
– Да что ж я, без понятия... – начал оправдываться Геныч, но внезапно скомандовал: – Тихо! Слышишь?
– Что? Желудок у меня урчит, жрать охота.
– Чш-ш! Не-не-не, Жек, у тебя мыши, и они за дверью – басовитый шёпот Геныча по громкости мог посоперничать с моим командным голосом.
– Ну, иди, запускай по одному, – сдаюсь я. – Геныч, почему рядом с тобой меня каждый раз не покидает чувство, что нас снимает скрытая камера? Для шоу «Идиоты среди нас».
– А ты зря иронизируешь, у меня слух, как у-у... А у кого, кстати, самый лучший слух?
– У тетерева, бл@дь!
И в этот момент раздался решительный стук в дверь.
– Ага, а что я говорил?! – Геныч ломанулся к двери, распахнул её и... завис широченным столбом, перекрыв весь обзор.
– Э, ты там что, гостей обилечиваешь?
Геныч тут же посторонился, впуская посетительницу...
– Добрый день, я прошу прощения, но в приёмной никого нет и в кабинете Александра Алексеевича, кажется, тоже.
Чертовы бабы! Они из одного кружка сирен-террористок, что ли? Устроили мне тут голосовую атаку...
Низкий грудной голос вызывает совершенно неожиданную реакцию в паху и настолько диссонирует с внешностью этой...
– Девушка, а Вы кто?
– Я Элла Образенская.
Скорее уж – ОбразИнская.
За её спиной Геныч, скрестив руки, вцепился себе в горло и скорчил жуткую рожу. Он и так-то красотой не отличался, а с выпученными глазами и высунутым языком – полный трэш. Таким его и застукала наша необычная визитёрша, когда внезапно обернулась.
– Задолбали судороги, – придушенно просипел мой находчивый товарищ и, доковыляв до кресла, рухнул в него, как подкошенный.
– Одну минуту, – предупреждаю гостью, не обращая больше внимания на Геныча.
В отличие от него мне не смешно. И, вместо звонка, к Диане улетает мое сообщение: «Пришла твоя протеже! ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ???!!!»
Убедившись, что моё послание доставлено и прочитано, я нехотя отрываю взгляд от экрана телефона.
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – а в голове уже звучит навязчивый мотивчик «Крематория».
Мне хочется смотреть куда угодно, только не на неё. Но это будет невежливо. Почему-то сейчас меня это волнует. Может, всё дело в её голосе? Или в изящной шее?.. Под распахнутым шарфом этот островок незащищенной кожи притягивает взгляд и совершенно не вписывается в общую картину. Сюр какой-то... Этой… девочке совершенно точно не угрожают наши «членские взносы». И, боюсь, не только наши.
– Я Элла, – отвечает спокойно, а мне охота прикрыть глаза и только слушать. Не смотреть.
Такое чувство, что я уже когда-то слышал этот голос, но где? И ассоциации странные… и очень неожиданные. Я внимательно разглядываю очередную соискательницу на должность помощницы руководителя. Эту нелепую четырёхглазую мышь я абсолютно точно нигде не встречал.
3. 2 Элла
Два года назад (Предыстория)
– ПиZдец! – хриплый возглас, усиленный акустикой, взрывает тишину просторной мансарды и действует на меня, как заклинание призыва.
