– Думаешь, Рикардо предполагал, что я и нищенкой не побрезгую переодеться?
– Ага. А там уж… если ты в столице выросла, то наверняка слыхала про Веселый квартал и тамошний народец. Им Рикардо поперек горла, «ночные короли» его ненавидят – работать не дает! Стража лютует, нищих от храмов сперва просто гоняли, теперь вот – на телегу да за решетку, пока суд да дело… а то и безо всякого суда, сам вот еле вывернулся. Чужаку вообще с оглядкой ходить надо, не спросят, кто ты – бродяга или просто путешественник, только с корабля сошел да осматриваешься! А без путешественников и трактиры, и доходные дома, и веселые тоже, уж прости за подробности, чахнут.
– Да уж, наверно, теперь человек десять раз подумает, прежде, чем ехать сюда… – пробормотала я. – А говоришь, ничего не знаешь!
– Так я думал, тебе только про сестру да ее мужа интересно услышать, – серьезно сказал он. – А теперь уж сообразил, что они-то там, на самой верхушке башни, откуда многого не видать, а внизу народу ого-го сколько! Те же контрабандисты… Слыхал я от папаши, что твой отец на их забавы смотрел сквозь пальцы, не задаром, конечно…
– Испокон веков так было, – кивнула я. – Есть тут в окрестностях кое-какие рыбачьи поселки: к тем берегам ничего крупнее баркаса или, если повезет да лоцман попадется хороший, шхуны не подойдет. А что еще надо? Возили-то всегда что-то дорогое, но такое, что мало места занимает.
– Приправы, специи, благовония, дорогие ткани, заморские травы, жемчуг, какой только в теплых морях водится… – хмыкнул бродяга. – Как же, слыхал!
– А кто не слыхал? – невольно улыбнулась я. – У отца было не так много средств, чтобы закупать все это и устраивать свои торговые дома, обычные купцы задирали цены втрое, а то и впятеро… Но за малую долю отец негласно позволял торговать в городах и провозить все перечисленное дальше, за горы. Запретное всегда слаще кажется, так что товары покупали охотно, и все были довольны: и контрабандисты, и простой люд, и наш казначей… – Я вздохнула. – Он, помню, всегда повторял, мол, курочка по зернышку клюет, а что зернышки с дикого проса – это без разницы, лишь бы хватало. Купцы ворчали, но быстро смекнули, с кем нужно иметь дело.
– А не ответ ли это на вопрос, что понадобилось Рикардо? – спросил он. – В самом вашем королевстве поживиться особо нечем, а вот торговый путь уже налажен…
– В его владениях портов куда больше, и они могут принимать грузовые суда, а не только легкие кораблики.
– А перевалы? Перевалы такие удобные имеются? – прищурился бродяга. Я видела его отражение в стекле, оно тоже дробилось на десятки одинаковых лиц. – Для небольших караванов, конечно… А этак вот он выставил десяток боевых кораблей на рейде, редко-редко шхунам удается проскочить, и то даже у рыбаков чуть не каждую рыбину потрошат, чтоб в ней ничего не провезли, а то повадились некоторые в селедке жемчуг прятать… Цены ого-го как взлетели, местным от этого сплошной убыток, скоро свернут они свою торговлю да подадутся в места поспокойнее. Тогда люди из-за гор волей-неволей станут покупать втридорога, и у кого, а?..
– И откуда это ты столько знаешь о контрабанде? – спросила я.
– Довелось как-то послужить на одной такой посудине, – ухмыльнулся бродяга. – Наслушался, насмотрелся, кое-какое понятие получил, говорю же, я не вовсе пенек лесной. Словом, такие вот люди могли бы помочь. У них и деньги есть, и головорезы найдутся…
