Я остался на месте, не зная, как реагировать. Великий хаос вряд ли был хаотичнее моих мыслей: «Что он сделал? Услышал меня? Согласился на драку? Или специально сделал вид, что не заметил?»
Главное, задира совершенно не обратил внимания на мою агрессию, как будто тому было всё равно. Такого этот мальчишка никогда и никому не позволял.
Именно этот факт меня насторожил. Я вышел из оцепенения, и, придавая своему голосу агрессивную интонацию, крикнул ещё раз ему вслед про встречу на пустыре, но тот даже не обернулся на мой голос.
Мало того, в коридоре уже почти никого не осталось. Все разошлись по классам, словно я не орал благим матом только-что, прямо здесь, посередине школьного коридора на виду у всех. Даже проходившие рядом учителя не сделали ни одного замечания на мои злобные выкрики. Никого не смутило, что я ругался. Хотя, нет. Не прав. Это смутило меня. Мне стало чертовски стыдно за себя. С этим чувством стыда и с последним звонком я вбежал в свой класс.
Но и там, мне никто не сказал ни слова. Моя ругань и даже опоздание сошли мне с рук. Наверное, кого-то бы такое порадовало, но не меня. Я начал злиться и подозревать нехорошее.
Я пришёл заранее в назначенное место. Задний двор школы, где велись занятия, от основного корпуса был отделён деревьями. В глубине этой территории, заросшей берёзами, клёнами и соснами, находилась кирпичная арка. Когда-то давно та была большим складом, который сейчас пустовал. Тонкие железные двери были погнуты руками старшеклассников, которые облюбовали это место для своих тайных делишек. Я много раз видел, как туда протискивались через проём в дверях, парни и иногда даже девчонки, они курили внутри и скорее-всего занимались ещё чем-нибудь противозаконным, о чём я не подозревал, да и не хотел.
Взрослые прекрасно знали про это место и много раз пытались забить хлипкие податливые двери, но каждый раз, старшеклассники находили лазейку, чтобы просочиться внутрь заброшенного строения.
Но меня интересовала не арка, а то, что скрывалось за ней. Небольшой квадрат пустыря, где дети довольно часто выясняли отношения между собой. Я впервые пришёл туда с той же самой целью – надрать зад самому крутому пятикласснику в школе.
Я был готов к чему угодно. Быть избитым. Навалять ему «по самые помидоры». Получить от его одноклассников пару оплеух. Сбежать, сверкая пятками, в конце концов, если тот приведёт своих старших дружков. Но совершенно не был готов к тому, что меня ждало.
К тому, что никто не пришёл. Ни задира, ни его дружки, ни мои одноклассники, которые всегда были готовы посмотреть хорошую драку (чаще всего конечно детские драки были совершенно не зрелищными).
Драки в подростковой среде были едва ли чем-то выдающимся, но не было случая, чтобы мальчишки (да и некоторые девочки) не пришли посмотреть на очередной «махач». В те годы мы казались себе непобедимыми героями, хотя, выглядели по-настоящему жалко. Из нас по-хорошему дралась всего пара ребят, остальные выглядели самовлюблёнными клоунами. И я ничем не отличался, как оказалось.
Сказать, что я был просто разочарован, значит, абсолютно не понимать ребёнка. Я недоумевал – как так получилось, что гроза средней школы пропустил мимо ушей все мои оскорбления и даже пальцем не пошевелил, чтобы преподать мне урок?
Никому из младших классов, да и некоторым шестиклассникам не удавалось уйти от того безнаказанными, но в этот раз он совершенно не обратил внимания на такую дерзость. Что произошло? Тот никогда не отвечал на угрозы молчанием, о чём могли рассказать почти все мальчишки из нашей параллели.
