***
Спустя несколько дней Бруснир с отрядом благополучно добрались до места, где их ждал корабль. Слава Таносу, он был цел и невредим, и пешая часть их путешествия подошла к концу. Все без исключения радовались этому событию, возвращение из Привола порядком измотало их.
Стоило Брусниру ступить на корабль, как к нему подбежал Бойтин. Вцепился трясущимися руками и, кажется впервые в жизни, забормотал просто и по-человечески, без своих заумных оборотов и бесконечно длинных фраз:
– Я так рад, что вы живы! Это невозможно передать, как я этому рад. Так здорово, что вы вернулись!
Бруснир осторожно, но настойчиво высвободился из цепких рук ученого. И тот тут же бросился с объятиями к Шаймору. Огромный воин увернулся и, выставив вперед ладонь в упреждающем жесте, сказал:
– Без рук! Ты не в моем вкусе!
Бойтин опустил руки и заулыбался. Другие ученые стали расспрашивать, как обстоят дела с Брешью, удалось ли ее закрыть. А Бойтин только стоял и блаженно улыбался, глядя на вернувшихся вальдаров. Все последнее время он жил в личном аду, состоящем из раскаяния и угрызений совести. И даже не подозревал, что из этого ужаса, на который обрек себя собственноручно, может быть выход.
Оказавшись на корабле, в относительно спокойной обстановке, Бруснир больше не мог скрывать от себя, что его тянет к Элерии. И впервые со времен войны с фаурренами он подумал, что стоит отказаться от данного когда-то давно обещания больше не иметь близких людей. Живем ведь один раз, и нельзя не позволять себе любить из страха потерять. Вообще нельзя позволять страху решать что-либо за тебя. Однако, в большинстве случаев именно страхи предопределяют поступки людей.
Бруснир, выйдя на палубу, залюбовался точеной фигуркой Элерии. Она стояла на носу корабля и о чем-то весело болтала с Шаймором. Ее черные волосы бесконечным водопадом развевались на ветру.
Бруснир подошел к ним и Шаймор тут же тактично ретировался:
– Гуляйте, молодежь. А у меня настало время обеда.
– Думаешь, есть шансы, что после закрытия Бреши все вернется в норму, и здесь снова можно будет спокойно жить? – сходу спросила Элерия. – Шаймор говорит, что все монстры должны скоро передохнуть из-за нехватки энергии хаоса.
– Меньше его слушай. Когда язык без костей и не такого насочинять можно, – сурово начал Бруснир, но к концу фразы улыбнулся. – Я сильно сомневаюсь, что они передохнут. А если вдруг это случится, то где гарантия, что мы не отправимся за ними? Мы все тут пропитались этой гадостью дальше некуда.
– Так мы с тобой договоримся, что будем желать им доброго здравия. В любом случае, пока монстры тут, людям здесь места нет.
– Ты недооцениваешь людей. Страшнее нас монстров нет. И мы отлично умеем приспосабливаться и отвоевывать территории у кого бы то ни было. Помнишь Кралинов или Ягонов? Прекрасно ведь жили, пока люди их не истребили. А пережили нас только фауррены и то только потому, что равны нам по силе и по злобности, – привел пример Бруснир, с наслаждением вдыхая свежий речной ветерок.
– Кралины, Ягоны… Не знаю, их существование ведь точно не доказано, может быть, это просто легенды, – засомневалась Элерия.
– Конечно, у людей короткая память, истребили и забыли. Так что эти новые монстры нас тоже не переживут. Точнее нас, может, и переживут, но не человечество в целом.
– А хотелось бы, чтобы они не пережили нас, – рассмеялась Элерия. – Кстати, я уже вылечила всех на корабле, кроме тебя. Тренирую свои способности и оказывается, что они справляются с любыми застарелыми недугами. И в целом улучшают самочувствие и прибавляют сил.
