Безумие и его Бог - страница 11

В какую сферу направлено размышление о Дионисе? В сферу смерти, несомненно. Кошмарный пейзаж периодических деструкций – результат активной функциональности этого божества. Запредельное, чудовищное вечной ночи – другая сторона природы Диониса, другой колорит его таинственной «маски»9.

Только у монстров потусторонних бездн мы найдем аналогичные дефиниции: «пожирающий» или «пожирающий живую плоть». Цербер, Эхидна. По Гесиоду, произвела Эхидна от Тифона лернейскую гидру, химеру, а также черного, беспощадного пса Ортра. От собственного сына Ортра произвела Эхидна немейского льва и фиванского сфинкса. Имя Ортр, безусловно, связано со знаменитым эпитетом Артемиды – Ортия – и равным образом относится к Дионису. И, согласно легенде, упомянутой в «Антигоне» Эврипида, Дионис наслал сфинкса на Фивы. У нас нет оснований это отрицать. По Эврипиду, сфинкс – порождение Гадеса. Человекопожирающая леогина (женщина-львица) ассоциируется с Дионисом и его менадами. Предполагается даже, что это фиванская менада, превращенная Дионисом в монстра.

Жуткие порождения черных глубин – эринии, к примеру, – вообще близки Дионису. Одно время Дионис почитался в Афинах как Меланейгис (черный пожиратель), но меланейгиды – обычное прозвище эриний. У Эсхила эринии и менады почти синонимы, хотя эринии очень разнообразны: близ Мегалополиса были в чести эринии-мании. Бесконечно плодовиты инфернальные глубины: в драме Эврипида «Вакханки» представлены лиссии (бешено-яростные) – женоподобные существа, которые травили собаками менад, дабы последние растерзали Пентея. Эврипид называет их «вакханками Аида».

В своем весьма ученом сочинении Вильгельм Дильтей проводит аналогию меж дионисийскими женщинами и призраками потустороннего мира. По его мнению, «сакральное безумие менад» похоже на «мимическое представление процессии загробных обитателей». Взгляд односторонний, однако нельзя не признать: менады в пароксизме кровавого безумия впадают в ледяное безмолвие. Царство мертвых беззвучно – недаром римляне называли богов черных глубин tacitas, молчаливыми.

Традиция хорошо знает Диониса как жителя или посетителя царства мертвых. В знаменитом гимне Горация Цербер спокойно провожает бога, трубящего в золотой рог, и даже облизывает его ноги – Дионис приходит ради матери Семелы. Орфические гимны упоминают о его частых посещениях дворца Персефоны. Характерна одна из теономий Диониса – Плутодорис (расточающий богатство). По мнению Эрвина Роде, царство мертвых входит в сферу Диониса. И существует очень важное свидетельство – пятнадцатый фрагмент Гераклита: «Дионис и Аид – одно и то же». Свойственная Гераклиту парадоксальность проявляет ситуацию этого бога.

Оппиан пишет: мальчик Дионис любит раздирать козленка, потом снова оживлять. Рисунок на вазе: Дионис «менадически» разрывает молодого оленя и танцует – в руках окровавленные куски мяса. На многих изображениях Дионис сумасшедший, бешеный, дикий – слово «менадический» относится к нему в первую очередь. Безумием наградила его Гера, согласно Эврипиду и Платону. Однако Аполлодор и Нонний думают, что молоком Геры он лечится от безумия.

Итак: Дионис бог делира и помрачения, безумный и заражающий безумием. Нелепо вопрошать о причинах, лучше поразмыслить о значении божественного безумия.

«В конечных и преходящих вещах таится изначально им присущий зародыш гибели; время их рождения – время их смерти» (Гегель. «Логика»).