– Надеюсь, когда-нибудь это всё закончится, – уныло сказал охранник за обедом.
За его круглый стол традиционно присаживался главный инженер исследования пустоты, помощник руководителя учёной группы и программист. Каждый приносил разные вкусности, которые с вечера им приготовили милые жёны. Все с упоением и большим аппетитом поглощали блюда, эмоционально обсуждая события нынешнего дня.
– К нам же приезжает столичная команда, в кубке будут против наших играть, с сыном пойду, он очень ждёт.
– Надеется, что зацепимся?
– Надежда умирает последней, – ухмыльнулся инженер и проглотил кусок ароматного хлеба.
– Может, все пойдем? Нечасто к нам чемпионы приезжают.
– А дыру кого ты сторожить оставишь?
– Да найдём социопата какого-нибудь, которому на спорт плевать.
– Этот твой социопат первым делом в дыру-то и нырнёт.
– Да ладно тебе, – улыбнулся программист, – там весь город собирается. Даже акцию какую-то организовали, инвалидов туда потащат.
– Зачем?
– Говорят, полезно, когда те, кто ходить не может, смотрит, как миллионеры по полю бегают.
– Злой ты, как тебя жена терпит?
– Не жена она ещё мне, только-только заявление подали.
– И как?
– Платье выбирает целыми днями. Прогонит меня из-за компьютера, мне же, мол, нельзя видеть. Это ладно, ещё подружек полный дом назовёт, сидят, визжат…
Писатель частенько видел их обеды из окна. В это время обычно у него по расписанию значился завтрак. Если, конечно, он о нём позаботился. А затем – очередные муки по написанию романа, идею которого он так и не выносил.
Он уселся в кресло, вглядываясь в монотонно серую стену перед глазами. Её рябая поверхность была в полутора метрах от его носа, как когда-то тёмная гладь пустоты. Это была первая и последняя их встреча, встреча, которая принесла ему вдохновение. С тех пор он каждый день норовил заглянуть в чёрную дыру, но она была уже не столь эффектна, скорее наоборот, её хотелось заткнуть. Мучительно-томно плыли дни, таял гонорар от первого и последнего пока что романа. Он уже было открывал смотровую площадку – из одной из комнат открывался неплохой вид на дыру, но вскоре понял, что не может никого подпускать так близко, открывать дверь перед чужаками, расстилаться перед их шагами. Подходя к картине с кораблём, он пытался почуять запах речной воды, услышать гул двигателя судна, разглядеть в голубом небе крылья чаек, секущих воздушные потоки.
«Ах, какая прелесть», – слышал он вдали возгласы его читателей, которые день ото дня теряли надежду прочитать что-то стоящее.
* * *
Огромное чёрное пятно на синем шаре Земли становилось всё больше и больше. Он быстро натягивал скафандр, быть может, даже слишком быстро – в голове будто разросся целый лес, огромные деревья которого не просто шумели на ветру, но ещё и сдавались под натиском армии дятлов – тук-тук-тук. Пока он готовился выйти в открытый космос, чёрная дыра поглотила всю Землю, лишь с краёв ещё блестели синие полоски океана. «Что ты делаешь?» – прозвучал в наушнике голос командира экипажа. «Я иду в пустоту», – сказал он и стал двигаться к шлюзу вылета.
Тьма уже полностью сожрала планету.
– Нет никакой надежды, что там остался кто-то живой!
Люк шлюза открылся, и он устремился в пустоту, оттолкнувшись от борта станции.
– Никакой надежды, – вновь прозвучал голос в наушниках.
– Мне не нужна надежда, пока у меня есть Надя… – отозвался он и исчез в пустоте.
