Библиотека всего на свете - страница 32

Недовольное фырканье, которое издала дочь, заставило Адама задаться вопросом, уж не попросил ли он ее ненароком отдать ему почку. Неужели разложить вилки и ножи у тарелок так уж трудно?

– А он почему не накрывает? – возмутилась Зоэ, когда прибежавший Зак уселся на стул.

– А он завтра будет накрывать. – Адам поставил перед каждым из детей глубокую тарелку карри с рисом и положил порцию себе. – Ну что, как дела, как школа?

– Хорошо, – отозвался Зак.

– Скукотища, – буркнула Зоэ.

– Какие у тебя сегодня уроки были? – спросил Адам сына.

– Матика, физра… – Зак сморщился от напряжения, вспоминая. – Общая линейка.

– Это не урок, – оборвала его нежная сестрица.

– А у тебя что было, Зоэ?

– Была школа. Сейчас я дома. Можно не говорить о школе?

– Ну, предложи тему для разговора.

– Я есть хочу.

Адам не стал цепляться, потому что порой уступить – единственный способ не рехнуться. Зато Зак знай себе нахваливал его карри. Тарелки детей опустели, и Адам сделал вывод, что карри и в самом деле удалось. От Зоэ удалось добиться какой-то положительной реакции, только когда Адам попросил Зака отнести тарелки в раковину и завел разговор о ремонте. Они поговорили о цветовых решениях, и как туда впишется имеющаяся мебель, и о том, что Виола рекомендовала оставить красивые деревянные полы, но добавить коврик.

– У Виолы столько фоток в «Инстаграме»! – восхищалась Зоэ.

– Ах, вот как.

– Но я-то их, конечно, не видела.

Он вздохнул:

– Поговорим о соцсетях в другой раз.

– Смотри! Видишь? – Дочь указала в окно. Адам поглядел туда, но в наступавших сумерках различил только шпиль церкви через поле за коттеджем. В следующем месяце часы переведут назад, и долгие летние дни станут лишь воспоминанием.

– Ничего не вижу.

– Как это не видишь? – Сарказм так и капал с языка Зоэ. – Свиньи полетели!

Адам подавил поднимающийся гнев.

– Зачем же хамить?

– Я не хамлю, а говорю как есть!

– Нет, хамишь! – Адам тут же подумал, слышат ли его соседи. Получилось действительно громко. Зак даже вздрогнул. – Марш в свою комнату, раз не умеешь себя вести!

– Ну и прекрасно! – Ее стул проехался по полу, ступеньки загудели от сердитого топота, и кульминацией стал мощнейший удар дверью спальни.

– Папа! – Зак доел ужин и взглянул на него с таким серьезным лицом, что и Адаму пришлось принять соответствующее выражение. – Поставь ты ей это приложение! Оно у всех девчонок есть. – Зак понизил голос, будто их кто-то мог подслушать под окном: – Даже у нас в классе о нем говорили.

– Ну, тогда дело плохо.

– Мы же на уроках соцсети проходим!

– Уже?!

Зак закивал при виде шоколадного печенья вместо пудинга.

– Нам объясняют, как не попасть в опасную ситуацию, когда заходишь в интернет. Мы должны сразу говорить взрослым, если видим то, что нам не нравится. Пароли передавать никому нельзя. И всегда надо спрашивать родителей, если хочешь что-нибудь скачать. И нельзя постить фотографии, которые мы не готовы увидеть на первой странице газет.

Несмотря на серьезность темы, Адам едва не расхохотался. Лет двадцать назад, до появления современных технологий, с которыми ни черта не скроешь, спрятаться на другом конце света было проще простого. А сейчас его с головой готовы выдать собственные дети, легкомысленно относящиеся к серьезной информации, разбалтывающие лишнее и выставляющие свою жизнь на всеобщее обозрение.

Когда они с сыном загрузили посудомоечную машину (очередь была Зоэ, но Адам понимал, что разобиженную дочь-подростка сейчас в кухню не дозваться) и он разрешил Заку идти смотреть телевизор, мысли снова вернулись к тому времени, когда у Зоэ только нашли диабет. Все трое были страшно перепуганы, когда она лежала на больничной койке и ей проводили необходимые анализы. Вернувшись домой, Зоэ хотела только одного: снова стать нормальной. Она хотела быть как все, как остальные в классе. Может, если бы Адам разрешил Зоэ установить это треклятое приложение для соцсетей, раз ее так переклинило быть как все, это стало бы шагом в правильном направлении? Дети и так достаточно натерпелись, он перед ними в долгу. Коль скоро их мамаша не пронюхает, где они, доверие детей к отцу не пошатнется.