Сестра поочерёдно нажала на несколько рун и произнесла пару слов с вопросительной интонацией. Руны под её пальцами слегка подсвечивались. Я помотал головой, показывая, что снова её не понимаю. Мени недовольно поморщилась, последовательно нажала на другие руны и снова задала вопрос, теперь уже странными каркающими словами. Я снова помотал головой.
На седьмой последовательности девушка с раздражением махнула рукой вбок, панель с рунами исчезла. Новое движение рукой, и в воздухе появилась панель из тёмно-синих рун. Девушка начала быстро нажимать на руны и что-то говорить, сейчас её слова были похожи на песню – очень много гласных, звуки цеплялись одна за другую, перекатывались.
Из окна подуло холодом. Мени поёжилась, кинула обеспокоенный взгляд на окно и ускорила работу с панелью. Взмах рукой и рядом с первой панелью в воздухе зависла ещё одна панель, ярко красная. Я заметил на подоконнике у окна фигурку каменного кота, купленную недавно на рынке. Фигурка пульсировала и словно создавала завесу, которая удерживала поток темноты из окна.
– … дай знать если понимаешь меня, я говорю всякую чушь, вдруг ты меня поймёшь, останови меня если понимаешь, – услышал я слова сестры. Я закивал головой и замахал руками, чтобы показать, что я её понимал.
– Понимаешь? – движение руки и обе панели исчезли. – Как удачно, я думала, что не успею подобрать лингвокод. А жарить тебе мозги пока нельзя. Эй, ты, абориген! Ты с какого перепугу космический суд вызвал, а? Ты хоть представляешь, что здесь будет, когда через неделю объявление в Мурлее подвесят?
Я замотал головой и пожал плечами. Хоть сестра и говорила на драккийском, я не понимал смысла произнесённых фраз. Смутно, словно сквозь ватную пелену, я начал вспоминать события в странной тёмной комнате. Суд? Она говорит о том суде, что я видел в тёмной комнате?
Из окна подуло холодным ветром.
– Ну вот зачем ключ трогать, а? – Мени показала рукой на чёрную плиту за спиной. – Висел он себе и висел, ещё бы пару тысяч лет провисел. И не знали бы вы горя, жили бы у себя в глуши, никому не были бы интересны! И я бы спокойно поспала, дождалась бы, когда…
В дверь резко постучали. Девушка оборвала фразу и обернулась на стук. В дверь постучали ещё раз, сильнее, настойчивей.
– Фу, блин, я думала, это за мной, – выдохнула Мени. – Просыпайся, абориген, это к тебе стучат из реальной жизни. Я скоро вернусь!
Я проснулся. Всё тело ломило, шея затекла, а руки и ноги закоченели до невозможности. Оказывается, всю ночь работала вытяжка, поэтому в помещении было очень холодно. За окном занималось раннее утро, птахи усердно чирикали, изредка слышалось гудение проезжающих руномобилей. В лабораторную дверь снова сильно постучали.
– Ти, открывай, – послышался голос Лели. – Я знаю, что ты здесь, больше некому изнутри закрыться.
– Сейчас, – я проморгался, с кряхтением сел, слегка размял шею с плечами, встал на озябшие ноги и ковыляя, добрался до двери.
– Блин, Ти, как я рада, что ты здесь, а не в той дыре на краю города, – Леля суматошно ворвалась в лабораторию и сразу полезла в свой шкафчик. – Я на минуту, мне надо взять документы, я их здесь оставила. Короче, Ти, я в университет сейчас убегаю, оформляться, сегодня ты один в лаборатории. Оскар в курсе. Ты как, решил поступать?
За окном бибикнули и мужской голос крикнул: “Леля! Время!”
– Это брат, мне пора. Вчера столько всего произошло! Я потом тебе обязательно обо всём расскажу. Ти, пожелай мне удачи.
