Первое что он сделал, посмотрел на ноги женщины, севшей в машину. Они действительно оказались сильно уменьшены многолетним бинтованием, но по меркам местных выглядели идеально, втиснутые в крошечные туфельки, вышитые соснами и во́ронами.
– Девять сантиметров? – спросил он учтиво.
– Семь, – ответила она с неуловимой улыбкой.
– «Золотые лотосы», – продолжил Феликс не совсем приличную для незнакомых людей беседу[6].
– Именно так. – Женщина посмотрела в сторону водителя, и машина медленно двинулась по улице.
Ее лицо было идеально красиво. Белейшая кожа, которой невозможно добиться ни рисовой пудрой, ни кровопусканием. Безупречный овал лица с вишневыми губами. Тонкие дуги черных бровей над проницательными, узкими, как два черных полумесяца глазами.
Прическа – вершина парикмахерского искусства. С помощью шпилек и заколок волосы уложены в сложнейшее плетение волнами – «дракон, резвящийся в облаках».
– Куда мы едем? – «Вэйдж» неспешно полз по узкой улице, беззвучно спугивая прохожих, и те торопились уступить дорогу машине.
– Вы так торопитесь, что оставляете после себя сплошные разрушения, – промолвила бэйцзинка холодновато. – Я решила вас подвезти, чтобы вы избежали больших катастроф.
– Благодарю, – откликнулся Феликс. – Чем обязан такой заботе?
Поддерживая разговор, он бросал быстрые, пронизывающие взгляды на женщину. Она сидела достаточно далеко, но если успеть протянуть руку и схватить…
Собеседница повернулась к нему, словно прочитав все тайные мысли сновидящего.
– Вы путаете плюс и минус, господин Феликс, – промолвила бэйцзинка почти дружелюбно. – Впрочем, как все танатосы. И как все танатосы игнорируете запертые, не без причины, двери… и пробиваете их насквозь.
Помолчав, она продолжила:
– Вы мешаете мне вашим неуместным, неумным энтузиазмом.
Черные, узко разрезанные глаза продолжали изучать его со спокойным интересом.
– Это ты убил обскурума Лихонга, – сказала женщина, и в ее надменном голосе, кроме утверждения, прозвучала нотка любопытства.
– Я, – подтвердил Феликс без малейшего сомнения.
Нестор не только уничтожил дэймоса, но и выдрал кусок сна, так что не осталось ни единого следа. Проверить все подробности убийства не удастся.
– Ты очень силен, – отметила сновидящая. – Но безрассуден. И недальновиден. Устранил всего лишь исполнителя, но оставил господина. Надеешься занять место слуги?
Феликс молча смотрел на бэйцзинку. Вполне возможно она всего лишь провоцировала его. Ждала, когда он допустит ошибку.
– Такие, как я, не служат.
– А что же делают такие, как ты? – черные глаза откровенно смеялись.
Однако дуло пистолета, по-прежнему направленное в его сторону, не вызывало желания присоединиться к поединку остроумия.
– Как ты выследила меня?
Она не ответила, и вдруг сделала удивительную вещь, протянула руку и легко коснулась щеки Феликса кончиками пальцев.
– У нас общие враги, феристис Феликс.
Он не показал ни удивления, ни замешательства, услышав это.
– …Ланиинг повезло, – сказала она тихо. – Мы так думали. Она вышла замуж за человека из Полиса. Значит, она в безопасности. Но ошиблись. Даже это ее не спасло.
Дэймос перехватил тонкое запястье.
– Вы знали мою мать?
– Знала, – ответила женщина, не делая попыток освободиться. – Мы встречались.
– Где и когда?
– Нас осталось не так много, чтобы удавалось избежать встреч или хотя бы слухов о судьбе друг друга.
Машина уже давно вырвалась из паутины дворов и улочек. И теперь неслась по широкому проспекту к площади Небесного безмолвия в потоке таких же автомобилей. Сегодня проезды не перегородили, значит, парадов не намечается.
