На следующий день поиски продолжаются. Утром я просыпаюсь от звонка Стёпки, который зовёт меня продолжать поиски. Я снова не умываюсь, не чищу зубы, наскоро ем и на велик.
В тот день мы прошерстили лесопосадку, наткнули на пару человек из поисковой группы. На сей раз искали долго, и только когда темнота совсем не дала ничего разглядеть, медленно побрели домой, покатывая справа от себя велосипеды.
– Чёрт, ты весь день ничего не ел, – говорю я Стёпке, сам ощущая дикий голод.
– Да фиг с ним, – отмахивается тот. – А вдруг за поворотом сейчас твой брат лежит и хрипит, а мы в самый последний момент развернёмся и уедем.
Я улыбаюсь. Стёпка, ты самый лучший дружбан на всём белом свете.
– По логике, – говорит он. – Если Андрюхи нигде нет в нашем районе, то выхода два. На КПП его ни в коем случае не пропустили бы, особенно без родителей, а особенно, если он исчез ночью. Значит, Андрей исчез, находясь внутри. Стену он тоже перелезть не мог.
– Да там перелезешь! – восклицаю я. – Даже если б он пролез три метра. он бы в колючей проволоке запутался.
– Вот-вот, – кивает Стёпка. – Значит, варианта два. Либо у нас в районе завёлся маниак, который держит твоего брата у себя, либо Андрюха ушёл через Заводь. И либо ушёл, либо… – Стёпка вздохнул. – Утонул. Хотя, есть ещё третий вариант, но он маловероятен.
– Какой? – спрашиваю.
– Что твоего брата похитили инопланетяне.
Во дворе я швыряю велик на газон и вбегаю в кухню. В этот день в гостиной всего три человека, не считая моих родителей. Отец на кухне, что-то разогревает в микроволовке. Увидев меня, он внезапно хватается за рукав моей футболки и встряхивает.
– Я не пойму! Мне и второго сына потом оплакивать!? На улице ночь, а ты где-то шляешься!
– Я… – слова теряются в горле, а отец отвешивает мне подзатыльник. Очень сильный подзатыльник. Я бы сказал, что это вполне можно назвать ударом, меня даже в сторону шкафа отшвыривает.
Мне больно и обидно, в проёме замечаю тётю Марину.
– Мы со Стёпкой Андрюху искали, – еле выдавливаю я. Чёрт, ну до чего ж всё-таки обидно. Отец никогда не поднимал на меня руку, и даже не кричал так серьёзно. А сейчас даже не извиняется. Достаёт из микроволновки тарелку с картошкой, швыряет на стол и рявкает:
– Ешь!
А потом уходит в гостиную. Он что, мне ужин готовил или свой отдал? Мне хочется унести тарелку наверх, но я боюсь разгневать родителей, поэтому неслышно приземляюсь на стул в кухне. Тётя Марина тут же садится рядом.
– Не расстраивайся, Артёмка, – шепчет она. – Сейчас такое время, что все на взводе.
Я хмуро жую хлеб. Аппетит пропал.
– Вы только Стёпку не наказывайте, – хрипло едва слышно говорю я.
– Нет, я же понимаю, он помогает другу, – улыбается тётя Марина.
И вдруг я начинаю плакать.
– Я хочу чтобы Андрюшка вернулся, – всхлипываю я. – Куда этот идиот ушёл?
Тётя Марина меня обнимает, и я благодарю её. Она прячет от мира мои слёзы. Пусть и правдивые, но мне за них стыдно.
На следующий день, двадцать седьмого, Андрюшку объявили в официальный розыск. По району начала сновать полиция. Начался их трёхдневный поиск, но мы со Стёпкой всё равно искали, теперь уже в районах близ лесопосадки. А двадцать восьмого к нам присоединился Серый. Он возил нас на машине по всему городку, а вечером мы со Стёпкой снова поехали в лесопосадку. Мы там всё уже обшмонали, но знаете же то чувство, когда кажется, что ты куда-то не заглянул, что-то пропустил, как раз то место, где умирает искомый тобой человек.
