– Это и так понятно, – Аня махнула рукой.
Казалось, мы идём целую вечность, что на деле было не так. Ноги плохо слушались, а воображение рисовало красочные картины расчленения убитого зверя. Разместившись под деревом, я, чтобы отвлечься, решила придумать, в чём всё-таки можно унести воду. Идея пришла быстро. Пока мы пили, я обратила внимание, что наши комбинезоны водонепроницаемые и сделать из штанин и рукавов мешки для воды было бы возможно. Аня одобрила предложение, тем более альтернативы не было.
Мы сидели в тишине, пока в животе у Ани не заурчало и она не затянула разговор о вкусной еде и нынешней безысходности. А положение действительно было не очень, и ничего не исправить, по крайней мере в ближайшее время. Сейчас мне меньше всего хотелось слушать о еде, я решила перевести тему и попросила рассказать о полёте и этой планете.
– Ну…
Аня села удобнее и приступила к рассказу.
Очень удивил тот факт, что я проспала два года. Затем Аня поведала о цели полёта и сообщила, что, похоже, мы застряли здесь надолго.
– Очень радует только одно – второй корабль. Неделя – не так уж и много. Будем верить, что мы правильно идём, и Саша не уведёт нас неизвестно куда. А самое главное, чтобы со вторым кораблём не случилось того же…
Аня замолчала и напряглась, чем напугала меня. Совсем рядом послышались шаги.
– Это я, – сказал Саша, – мы закончили.
– Ну и видок, – заметила Аня: он заляпал свой комбинезон кровью.
– Что поделаешь, – Саша вздохнул. – Неподалёку есть неплохое место для привала, идём.
Миша развёл костёр, за что Аня назвала его ходячей зажигалкой. А меня очень смутило лежавшее на больших листах, с которых тонкими струйками стекали остатки крови, мясо и кожа. Я села подальше от всего этого.
– Ты чего такое делаешь? – поинтересовалась Аня у Миши.
Помимо останков зверя, он обложил себя ветками, палками и камнями.
– Я же говорил, хочу сделать лук.
Миша уже приступил к проведению очень странных манипуляций с кожей и камнем.
– И как, успешно?
Миша посмотрел на Аню.
– Если отвлекать не будешь, то да.
Лук правда получился хорошим, а стрелы острыми, и довольно улыбавшийся Миша принялся нанизывать на ветки мясо. Саша помог ему, затем они пересели ближе к огню и стали жарить это. Меня передёрнуло.
– У нас прямо настоящие шашлыки, – Аня рассмеялась.
Миша протянул ей палку с готовым обедом.
Я угощаю.
Аня отмахнулась со словами:
– Пожалуй, воздержусь. Ещё окажется, что это мясо радиоактивное.
Теперь рассмеялся Миша.
– Составишь компанию?
Он протянул ветку Саше – тот взял.
Они приступили к еде, мы с Аней уставились на них: я – с отвращением, Аня – с интересом.
– Ну как? – спросила она.
– Не самый худший шашлык в моей жизни, – ответил Миша. – Может, попробуешь? – он опять протянул ей ту же ветку, на которой осталось несколько кусочков, один из них надкусан.
Аня сморщила нос.
– Ты такая привередливая, а это всего лишь пищевая цепь, сильнейшие едят слабейших. В нашем случае это ещё и необходимость, ничего лучше ты не найдёшь.
– А как же яркие ягодки? Их здесь много, – улыбнулась Аня и, придвинувшись к Мише, сняла с палки кусок и съела, не поморщившись.
– Удивила. Бери пример, – обратился ко мне Миша.
Я покачала головой:
– Точно не сейчас.
Недавно я видела смерть этого животного. Хоть и понимаю, что мы могли оказаться на его месте, если бы обстоятельства сложились менее удачно, всё равно от мысли, что я сейчас его ещё и съем, начинает тошнить.
