– Так вы знали мою мать, – переспросил Толик.
– Кажется да, – растеряно ответил Кислый, и запрокинув голову махом выпил остатки пива, – Но точно не уверен. А кто твой отец?
– Я же говорю не знаю. Нагуляла меня с кем то, – равнодушно ответил Толик.
– Она сейчас здесь живет, – Кислый открыл следующую бутылку.
– Нет. В Австралии.
– В Австралии, – с облегчением перепросил Кислый.
– Да, вышла замуж за местного аборигена и уехала.
– А ты почему здесь?
– Мне здесь больше нравится, -ответил Толик, ставя бутылку, – А можно чипсы?
– Да, конечно, – Кислый протянул ему вторую пачку чипсов, продолжая отсчитывать в уме годы его романы с Анной и внимательно разглядывая лицо Толика. «А ведь похож», – подумал он, но в это время из кустов раздался злобный собачий лай и перед ними возникла фигура дородной дамы с маленькой, белой болонкой на поводке.
– Это, что здесь за притон, – прошипела дама, а собачка снова истерично залаяла.
«Как же она похожа на мою соседку по лестничной клетке из прошлого», – с удивлением подумал Сидор и примирительным голосом произнес:
– Да мы вроде никому не мешаем. Мы же тихо сидим.
– Тихо, – заорала в ответ тетка, – А с ногами и с пивом на детской площадке. Кто разрешил?
– Так, женщина, мы сейчас уйдем. И вы идите, а то поздно уже, – примирительно произнес Кислый.
– Я уйду, я сейчас так уйду, – замахала в ответ дама и потянув за собой собаку скрылась в темноте.
– Дура. Бесполезно с ней говорить, – махнул рукой Толик, – А у вас пиво больше нет?
– Нет, – пошарив рукой в пакете, Кислый, – Только чипсы. Сходи, возьми еще. Посидим, что-то домой не хочется. – И он, достав деньги и протянул их Толику и тот убежал в темноту.
«Может действительно сын? И что теперь делать», – озадачено потер лоб Кислый. – «А с другой стороны, ну, не встретились бы, так и бы и жил, не зная ничего», – рассудил он и эта мысль его вернула в равновесие.
Скоро вернулся Толик с пивом. Они открыли бутылки тем же способом и чокнулись
– Я очень рад, нашей встречи, – искренне произнес Толик.
–Почему, – насторожился Кислый.
–Вы знаете, я вырос на ваших миниатюрах.
– Что ты такое несешь, – чуть не поперхнулся Кислый, – Все нормальные дети вырастают на Жуль Верне, Дюма, в крайнем случае на Пушкине.
– На Пушкине конечно тоже, – согласился Толик, – Просто у нас в доме были все диски с вашими выступлениями. Мама почему-то их собирала.
– Я не одобряю вкус твоей мамы. Там же сплошная похабщина, как это можно было давать слушать детям, – искренне возмутился Кислый, – Через слово, жопа.
– Ну, почему. Ранние ваши вещи, когда вы высмеивали порядке в стране, очень даже ничего. А некоторые и сейчас очень актуально бы звучали.
– Глупость это все, – поморщился Кислый.
– Ничего не глупость, – обиженно ответил Толик, – Кстати, это не мое личное мнение.
– А чье еще, мамино, – насмешливо спросил Кислый.
– При чем здесь мамино. Моим товарищам по борьбе многим нравится ваш юмор.
– По какой еще борьбе, – опешил Кислый.
– С полицейским режимом, захватившим власть в стране. Кстати в воскресенье митинг будет против строительства на месте Собачьего сквера. Можем вместе сходить. Правда он несогласованный. Поэтому винтилово будет.
– Что будет, – с недоумением переспросил Кислый.
– Полиция будет задерживать, кто придет. Но вы можете на другой стороне дороги постоять. Там обычно не забирают.
– И зачем мне это надо, – сделал брезгливое выражение лица Кислый.
