Мне хотелось общаться с местными, хотелось заводить новые знакомства, пробовать разные виды активности, делать то, чего никогда не делала раньше. И я решила, что так тому и быть.
***
Собственно, между моей поездкой в Бразилию и началом большого путешествия без обратного билета прошло всего два месяца. Теперь я наконец чувствовала, что отрываюсь по полной и пью эту жизнь большими жадными глотками. Порой у меня даже складывалось ощущение, что моя психика не успевает обрабатывать весь тот объем новых знаний и впечатлений, что я получаю ежедневно. С утра, просыпаясь, частенько я не понимала, где нахожусь и как сюда попала. Происходящее было больше похоже на прекрасный сон с одним-единственным отличием – я не боялась, что со временем забуду какие-то детали и упущу то чувство причастности к чудесам, которое мне подарило это сладкое забытье. Я знала – впереди меня ждет новый, не менее прекрасный и удивительный эпизод.
После гор мы с Наташей отправились в один из самых романтичных городков Италии – Верону. «Ты не поверишь, какого хоста я нам нашла, и где мы будем жить!», – с довольной улыбкой заявила мне Наташа. Выдержав паузу, она продолжила: «Это пентхаус в самом центре города!» – сказала она медленно, растягивая фразу по словам, будто выкладывая на игровой стол флеш-рояль. Я не вполне понимала, о чем вообще она говорит, но была в предвкушении.
Мы встретились с Гвидо недалеко от его дома. Интеллигентного вида итальянец приехал за нами на машине и устроил нам небольшую экскурсию, прокатив нас по узким мощеным улицам старого города. Его апартаменты располагались на последнем этаже старинного здания, по виду которого можно было предположить, что жили там в основном аристократы. Обстановка внутри только подкрепила мое впечатление. Квартира была обставлена дорого и со вкусом, она была светлой, просторной и уютной. Нам с подругой выделили отдельную спальню, посреди которой располагалась огромная кованая кровать с узорчатой резьбой у изголовья.
«Кажется, сейчас самое место и время записать видео, о котором я давно мечтала», – сказала Наташа, протягивая мне телефон. Она разбежалась и с разбегу прыгнула на кровать, по-царски на ней распластавшись. «Ну вот, и я теперь не хуже, чем Андрей Бедняков в «Орле и решке»!» – с довольным видом произнесла напарница. Мы на пару рассмеялись.
Следующие дни в компании Гвидо были наполнены простыми удовольствиями. Мы готовили вместе блюда итальянской кухни, обедали вместе на огромной, залитой солнцем веранде, много гуляли, ходили по маленьким, уютным барам и без стыда пили просекко и апероль-шприц на завтрак. А еще каждый день на десерт у нас было джелато, что, по словам Наташи, намного больше, чем просто мороженое. Мы познакомились с друзьями Гвидо и побывали на нескольких виллах. Одна из них, к слову, была расположена на озере Гарда, где мы как раз-таки мечтали побывать. Нас угощали изысканными блюдами итальянской кухни и свежайшими морепродуктами. Нередко Гвидо и компания приглашали нас в ресторан. Благодаря радушию и гостеприимству нашего хоста мы попробовали местное блюдо – пасту с ослятиной.
Наши веронские каникулы представляли собой наглядную иллюстрацию того, что такое дольче вита по-итальянски. Наша маленькая жизнь на родине Ромео и Джульетты была легка и беззаботна – с налетом романтики и аристократизма. В компании Гвидо и его друзей не проникнуться духом истории и искусства было невозможно. Казалось, возьми жизнь любого итальянца и тут же обнаружишь, что она представляет собой не что иное, как акт искусства. Как они готовят, тщательно выбирая ингредиенты и пропорции, с каким аппетитом едят, как поэтично разговаривают, как бурно жестикулируют, с каким азартом спорят и дискутируют, с какой внимательностью подбирают гардероб и аксессуары, как открыто и артистично выражают свои чувства – всё это завораживало и восхищало. Даже одни их имена сводят с ума – Жан-Лука или Карло Антонио, да взять хотя бы просто Джованни или Джузеппе – попробуйте произнести их вслух с типичной итальянской интонацией и вы тут же непроизвольно проникнитесь уважением к их гордым обладателям. Ну, или, по крайней мере, улыбнетесь, думая о том, что они там о себе воображают, все эти Жан-Луки, – с такими-то именами.
