Диана задумалась: отчасти женщина была права, но было одно «но»:
– Даже у волков есть вожак – это закон природы. Всегда и у всех должен быть предводитель, но он заботится об обычном народе. Например, мой муж защищает земли только из-за людей – они его попросили сделать это.
Она вдруг поняла, что скучает по Стефано Висконти. Диана поставила тарелку на пол и опустила голову, погружаясь в свои мысли. От него не осталось ничего, даже перстня нет. Но, с другой стороны, раз ее облачили в одежду простолюдинки, то перстень бы украли. Кому-то очень выгодно видеть ее во Флоренции в обличье нищенки.
– Я ничего не имею против миланского герцога, но наш Синьор правительства Джованни Медичи думает о том, как пополнить только свой кошелек за счет обычного народа.
Это был сложный разговор, она сама, Диана Висконти, жила на налоги, собранные с ее же народа! И хотя пыталась помочь хоть чем-то, но это капля в большой грозовой туче.
– Если ты посодействуешь моему побегу, то я обеспечу тебе место в замке, например на кухнях. Сама догадываешься, что это значит, – ты будешь всегда сыта.
Работать на кухнях в замке самого Стефано Висконти – это большая удача. Марго окинула Диану оценивающим взглядом и произнесла свое условие:
– Еще я требую политическую неприкосновенность…
– Тебе и членам твоей семьи я это обещаю.
Маргарита угрюмо кивнула:
– У меня нет семьи. Мой муж умер несколько месяцев назад прямо на поле за работой, а ребенка я потеряла после того, как синьор Травило отхлестал меня плеткой. – Она налила воды, подошла к Диане и протянула ей кружку: – Возможно, это к лучшему.
– Мне очень жаль, это очень жестоко со стороны синьора Травило. Расскажи мне о нем. И расскажи, что вообще я здесь делаю и какую роль отвели именно тебе?
Маргарита кивнула и начала свой рассказ, устроившись напротив Дианы:
– Синьор Травило местный землевладелец, он выращивает овощи и злаки. Мы работаем у него за еду и крышу над головой, но он не платит нам ни одного флорина[1]. Но мы благодарны ему за то, что он может нам дать, потому что многие люди нищенствуют в лесах и зарабатывают тем, что грабят других.
– Но он обязан вам платить! – возмутилась Диана, уже мысленно представив перо, чернила и бумагу перед собой и то, как она отдает приказ на обложение этого человека обязательством выплаты зарплаты работникам. А потом вспомнила, что она здесь никто и это не ее народ.
– Здесь каждый живет, как ему выгодно. Мы не жалуемся.
– Но этот человек убил твоего ребенка…
– Тот еще не родился, – махнула Марго рукой, – это не убийство.
Они просто смирились со своей жизнью, Диана не винила Марго в том, что она защищает своего хозяина. Без него она бы умерла.
– Расскажи мне, что знаешь о том, как я здесь оказалась.
– Хммм, – Марго пожала плечами. – Ничего необычного, тебя, как и всех новеньких, привезли на телеге.
– Сам хозяин?
– Нет, его люди. Они бросили тебя в этот сарай и ткнули мне, чтобы я за тобой ухаживала, пока ты без сознания. И все, так ты пролежала два дня, но я думала, что ты умрешь.
– Как видишь, я очень живучая. Значит, меня привезли сюда, как новую рабочую силу? Но какой прок от женщины без сознания?
Марго снова пожала плечами:
– Давай спать. Завтра поутру мне надо идти в поле. Если я не высплюсь, то буду делать работу медленнее, и меня будут избивать надзиратели.
Диана кивнула и легла на пол. Все ныло и болело, каждая косточка, каждая мышца. Она мечтала оказаться на перине, но готова была спать на полу, главное, что есть крыша над головой.
