Нет убийства без убийцы – нет рабов без хозяев. На верху пирамиды, на остром ее кончике, восседал англичанин в кресле директора гостиницы. О, море – это его вотчина. Он сумел поставить его себе на службу. А местечко на золотой верхушке тысячелетиями ему готовили, сами того не ведая, фараоны и раджи, когда в силу своих верований и венца, собирая подати, накапливали золото в гробницах и храмах, а он пришел морем, эдакий великобританский англичанин, взял это золото и построил себе золотые палаты и синекуры.
«Эль Сол» пришвартовался в Катаколоне на западном побережье Пелопонесса. Солнце здесь грело совсем по-весеннему; в его объятья сошли толпы туристов и заполнили автобусы, которые повезли их не в сторону шумного, оживленного Патраса, а к тихой, отстраненной от больших дорог древней Олимпии, утопающей среди оливковых рощ, зеленых даже под солнцем января.
Рассказ греческого экскурсовода, видного мужчины со служебной карточкой на груди «Гид Янис Христос», был лаконичным образцом динамики и диалектики:
– Олимпия, не путайте с Олимпом, вошла в историю своими спортивными играми около 2700 лет назад. Смысл этих игр – в заключении перемирия. Древнюю Грецию раздирали нескончаемые междуусобные войны, но каждое лето, перед урожаем, все военные действия прекращались и противники мерялись силами вот на этом стадионе. Здесь нет ступеней, аристократы и плебеи сидели прямо на траве. Зрителями могли быть исключительно лица мужского пола, потому что атлеты были полностью обнажены. Вероятно, женщин попросту щадили: в число состязаний входила борьба панкратио, имевшая одно правило – никаких правил. Побежденный, однако, имел право просить пощады. А лавровый венок победителя в кулачном бою тяжеловесов на 48-х Олимпийских играх увенчал юного самосца Пифагора. При жизни его считали светоносным Аполлоном, а после смерти, в IV веке до христианства, объявили полубогом. Век, в котором он родился, был веком богов: тогда пришли на землю Будда, Махавира, Заратустра и Лао-Цзы. Единственная женщина, которая допускалась на стадион, была жрица Деметры. Каждый атлет произносил присягу: « Я, человек, свободный, эллин…» – только эллины имели право участвовать в олимпиаде. С тех пор не один десяток столетий на этом месте совершается мистерия возжигания олимпийского огня. Роль жриц выполняют актрисы Афинского Национального театра, одетые в туники и хитоны древних эллинок. На территории этого спортивно-храмового комплекса находились сокровищницы с дарами, оберегаемыми священным запретом от воров и грабителей надежнее банковских сейфов, здесь же возвышался храм Зевса на своих еще примитивных, не дошедших до более позднего совершенства колоннах. В его стенах находилось главное сокровище – одно из семи чудес света, гигантская статуя Зевса из золота и слоновой кости работы Фидия. Храм отчасти разрушило землетрясение, но землетрясение – ничто по сравнению с рвением византийского императора Феодосия, приказавшего в пятом веке уничтожать святыни античности – храмы языческих богов. Правоверные христиане не оставили камня на камне, разобрали даже дорические колонны.
Гид указал на лежащие на траве шеренги огромных каменных дисков с вогнутыми гранями, напоминающие аккуратно нарезанные дольки ананаса. С конца четвертого века их жарило солнце и мыл дождь.
– Но император Феодосий был не дурак. Статую, а это двенадцать метров золота и драгоценной кости, велел доставить к себе во дворец в Константинополь. Там ее следы теряются; надо понимать, ее пустили на цветной металлолом, не сохранив для истории даже ее изображения.
