На этом единство мнений заканчивалось. Методы борьбы с неизвестным будущим разнились. Младшая подруга была поклонницей древней старины, старшая – старины относительно молодой. Какой из этих «старин» отдать предпочтение, Тайна сначала решить не могла – обе заманчивы, но которая правильней?
Естественно, каждая из подруг считала наиболее эффективным свой метод управления будущим. А поскольку любое искреннее убеждение верит в свою исключительность и потому не приемлет критику, неизбежно противоборство мировоззрений, культурное или не очень. В данном случае спор был культурный, поэтому не стремился к безграничной свободе выражений и действий, а вполне довольствовался рамками деликатной словесности.
Главным доказательством своего превосходства «древняя старина» явила понятие народности. Тогда «старина относительно молодая» резонно вопросила, разве ее создали не представители народа и не для самого же народа, и подтверждением своего преимущества явила понятие образованности. Ничуть не смущаясь, «древняя старина» горделиво заметила, что у нее образованности не меньше, ибо у каждой эпохи свой уровень интеллекта, к тому же теория познания не ограничивается заумными формулами и цифрами, а гораздо охотней сотрудничает с интуицией, догадками, гипотезами – теми представителями загадочного мира, где царствуют неведомые силы, у которых свое представление о высшем и примитивном. А затем «древняя старина» выложила главный козырь – многовековую разницу в летах. И снисходительно глядя на соперницу, заявила, что испытание временем – самое сильное доказательство. Если обычаи предков дожили до наших времен, значит, есть в них – этих методах – зерна истины.
Аргумент, способный противостоять громаде веков, не находился, и «старина относительно молодая» растерянно притихла. Это решило исход спора. Несколько веков победили – Тайна перешла на сторону «древней старины» и стала прислушиваться к советам младшей подруги.
Поиск нового мужа и новой работы был, по мнению поклонницы «древней старины», не самым лучшим вариантом. Руководствуясь мудростью: «Старый друг лучше новых двух», решено было сбежавшего мужа вернуть, а вредного начальника задобрить. Правда, в глубине души Тайна сомневалась, можно ли считать друзьями предателя-мужа и злого начальника, но вдохновенный настрой младшей подруги затмил эти глубинные колебания. Движимые энтузиазмом, коему позавидовали бы даже современные научные теории, стародавние обычаи принялись за дело.
Каждый вечер, охраняемые покровом темноты, «заговорщики» собирались у крошечного огонька, чтобы совместными усилиями достичь главной цели – приворожить беглеца. Кружась над пламенем свечи, эти «заговорщики» – магические слова – создавали волшебную ауру, в которой незаметно таяли робкие нотки смущения – напротив, день ото дня все уверенней звучал «Заговор на любовь».
Видимо, «заговорщики» старались не зря, потому что вскоре муж объявился. По телефону. Говорил многозначительно, интересовался личной жизнью и предложил встретиться. Тайна уклонилась от ответа, пообещала перезвонить и поспешила за советом к младшей подруге.
С видом бывалого путешественника, обучающего новичка, та порекомендовала хорошенько изучить карты, а уж потом – в поход по неизвестной территории. Карты предсказали большой туман, а значит, с ответом беглецу (который де-юре все еще был официальным мужем) следовало повременить и ждать благоприятного расклада. Пока же Тайна переключилась на другое заклинание, суть которого, если пересказать его современным бюрократическим стилем, сводилась к следующему:
