– На месте теракта специально оставлены окурки российских сигарет, бутылка из-под водки и отпечатки обуви также российского производства.
Свешников ухмыльнулся, шевельнув усами:
– Водка небось «Столичная», товарищ генерал?
– А то как же, – главком утвердительно кивнул. – Более того, какой-то хрен позвонил в полицейский участок через три часа и сообщил, что видел шестерых подозрительных личностей, вполне сносно болтающих на русском. Видел, кстати, естественно, рядом с местом запуска этой чертовой ракеты.
Андронова немного понаблюдала за генералом и повернулась к рассказчику, по-прежнему стоящему возле чертежа ракеты. Поинтересовалась, не все до конца для себя прояснив:
– На вертолетах НАТО вроде бы противоракетная защита стоит, насколько я знаю, да и они запросто увернуться могут. Каким же образом вертолет был сбит?
Парень посмотрел на старлея без всякого пренебрежения, хотя вполне мог бы какую-нибудь мину недовольную скорчить, и принялся пояснять:
– Ракета невидима на радарах, так как покрыта специальным составом, поглощающим радиоволны. Вдобавок она идет на сближение с целью, используя несколько режимов. Может просто планировать, включив минимум электроники, как простой радиоуправляемый игрушечный самолетик. Может просто падать вниз, под углом, полностью отключившись на некоторое время, как простая железяка. А может преследовать-сближаться, как самая обыкновенная ракета. Если ее и удается засечь, что крайне маловероятно, то всего лишь на несколько секунд до момента переключения режима сближения.
Парень, шевельнув плечами, добавил с некоторой усмешкой:
– Да и не ждет никто ракету с чистого неба. В основном вниз смотрят, на землю, ожидая атаки оттуда.
Андронова не успокоилась:
– А если в момент обнаружения по ней выпустят упреждающую ракету, что тогда?
– Противоракета также потеряет цель, на многочисленных испытаниях проверено досконально.
– Неужели вообще невозможно сбить эту хрень? Должны же быть у нее слабые места.
– «Зловещие небеса» уязвимы лишь при запуске с земли, так как оставляют постоянный тепловой след. После прицеливания и захода на цель – ракета неуязвима. Единственный ее минус – невозможность атаковать быстро передвигающиеся объекты самостоятельно и с использованием всех режимов маскировки. Для этого нужен оператор-наводчик.
Свешников тоже решил немного придраться, указав на изображение парашюта:
– А этот парашютик для чего? Для безопасной посадки в случае промаха? Или для оператора?
Рассказчик не стал отвечать в том же духе, подробно пояснил и капитану:
– Это для зависания и прицеливания. Так же может быть использован и водородный шар, но только в том случае, если атакуется объект на очень большой высоте, как, например, заправщик или беспилотный самолет-разведчик.
Батяня невольно сам задал вопрос: все-таки с военными секретными разработками приходилось нечасто сталкиваться, интерес прямо раздирал:
– И как высоко эта ракета забирается?
– На высоту до сорока километров может поднять сам корпус, ну и ракета на своем топливе возьмет еще парочку.
– Неслабо, – Лавров, покачав головой, пристально глянул на рассказчика. – Это что же, можно рядом с Москвой запустить эту дрянь повыше, оттуда прицелиться и шарахнуть прямо по любой из улиц, любой автомашине и любому зданию?
– Теоретически да.
Главком перестал ходить по кабинету. Остановился возле плаката. Развернулся к десантникам:
