Бизус и Рамона - страница 6

Тут Рамона, видимо, поверив в серьёзность намерений Бизус, успокоилась.

– Хорошо, – с улыбкой ответила она.

Бизус пристально посмотрела на Рамону. «Кажется, она и впрямь не собирается спорить», – с огромным облегчением заключила Бизус. Конечно, иногда она будет читать вслух своей сестрёнке.

– Пойдём, Рамона, – сказала она. – Может, успеем ещё почитать, пока папа не вернулся.

– Хорошо, – ответила довольная Рамона и взяла Бизус за руку.

Мисс Ивэнс невольно им улыбнулась.

– Всего хорошего, Беатриса, – пожелала она на прощание.

Бизус с Рамоной с нетерпением ждали пятницы. Бизус – потому что ходила в художественный класс в культурном центре парка «Гленвуд», Рамона – потому что ей разрешили пойти в парк вместе с Бизус и поиграть в песочнице, пока сестра на занятии. Дожидаясь зеленого сигнала светофора и держа Рамону за руку, Бизус думала, как было бы здорово обладать таким же замечательным воображением, как у Рамоны.

– О, вы же знаете Рамону. Вечно витает в облаках, – сказала мама, когда Рамона сообщила о том, что видела, как пожарная машина врезалась в мусоровоз.

– У неё фантазии на десятерых хватит, – отметили знакомые семьи Куимби, когда Рамона, притащив из подвала пластмассовый лягушатник, залезла в него посреди гостиной и воображала, что плывёт на лодке по озеру.

– Вы когда-нибудь видели, чтобы у такой малютки была такая богатая фантазия? – изумлялись соседи, когда Рамона скакала по двору, притворяясь пасхальным кроликом.

В один весенний день Рамона потерялась, потому что ей вздумалось отыскать горшок золота на конце радуги. Радуга поднималась из парка, а заканчивалась где-то за супермаркетом. Когда полиция доставила Рамону домой, отец сказал:

– Временами мне кажется, что у Рамоны слишком хорошо развито воображение.

«Никто, – подумала Бизус, – никогда и слова не скажет о моем воображении». Никто. А ведь ей тоже больше всего на свете хотелось быть удивительной фантазёркой. Как обрадовалась бы мисс Роббинс, её учительница рисования, если бы у Бизус вдруг пробудилось воображение не хуже, чем у Рамоны!

Увы, в этом деле Бизус звёзд с неба не хватала – во всяком случае, рисовала она, по мнению мисс Роббинс, ничуть не лучше остальных мальчиков и девочек. Учительница от всей души желала, чтобы ученики дали волю своему воображению и рисовали всё, что им вздумается. Бизус до сих пор чуть ли не с ужасом вспоминала свой первый рисунок – лающую собаку, из пасти которой выходило облачко с надписью «гав-гав!».

Мисс Роббинс сказала, что так собак изображают только в комиксах. «Гав-гав» в облачке у собачьей пасти – это не искусство. Даже когда один из рисунков Бизус показался мисс Роббинс довольно неплохим и даже достойным того, чтобы разместить его на стене изостудии, она повесила его не на самое видное место, а так, с краешку. Бизус сокрушалась, что ни один из её рисунков не удостоился самого видного места.

– Быстрее, Рамона, – поторопила Бизус и вдруг заметила, что сестра держит в руке поводок. – Ох, Рамона, – вздохнула она, – ну к чему нам ещё и Ральф?

Так звали воображаемую зелёную ящерицу Рамоны, которую она часто выгуливала на поводке.

– Я люблю Ральфа, – категорически заявила Рамона. – И Ральфу тоже хочется сходить в парк.

Бизус понимала, что легче подыграть Рамоне, чем переубедить её. Пусть уж ведёт за собой несуществующую ящерицу, не то, чего доброго, сама себя вообразит ящерицей.