БЛАГОДАРЯ и ВОПРЕКИ. Книга в целом - страница 25

– Странно, Моше, получается: я буду готовить производство сам, а вы согласитесь в нем участвовать.

– Ничего странного здесь нет. Рынок, который даст тебе Рами, это основа основ. Ведь в бизнесе самое главное не произвести, а продать. А такого профессионала, как Рами, еще надо поискать. Кроме того, в фильтровальной технологии есть масса тонкостей, без учета которых может вообще ничего не выйти, а это опять Рами.

– Понятно, но сейчас меня интересует одна тонкость, – обратился я к Рами, – как склеивать фильтроэлементы? Ведь сначала надо гофрированную бумагу как-то собрать в кольцо, склеить, а после к двум ее торцам присоединить металлические чашечки. Как это делалось у вас, Рами?

– Мы делали это очень просто. Этим занимались надомники. Гофрировали бумагу на заводе, обрезали ее в размер и отвозили каждому надомнику домой, а готовые фильтроэлементы забирали у них.

– Рами, ты рассказал, как вы организовывали производство, но ничего не сказал о технологии, – не отставал я от него.

– Как они делали это дома, я не знаю. Это было их дело, и меня это не интересовало.

– Ладно, но, может быть, ты все-таки знаешь, как склеивали концы гофрированной бумаги? – я надеялся хоть что-то выяснить у него.

– А их мы вообще не склеивали. Накладывали один конец на другой внахлест, и все.

– Рами, но ведь так нельзя, бензин не будет полностью очищаться, – недоумевал я.

– Бэйлин, так все делают, и ты делай так, – уверенно ответил мне Рами.

На прощание перед отъездом Моше мне рассказал о минском проекте. Иностранец, который был у нас в первый день, – это представитель одного крутого английского бизнесмена. Тот англичанин и еще один богатый судовладелец из Израиля дали Рами полномочия вести переговоры с правительством Белоруссии о строительстве аэропорта в Минске.

Так оно было или не так, кто его знает. В то время на территорию бывшего СССР хлынула масса таких рами. У себя на родине они уже ничего собой не представляли, но прежние связи, знание внешнего рынка, свободное владение английским и русским языком или работа в паре с «русским», хотя и бывшим, делали каждого из них в глазах наших соотечественников серьезными бизнесменами. Все это я понял гораздо позже, а тогда я не был исключением и, конечно, сам шел на эту наживку.

Лето 1993 года я полностью посвятил подготовке нового производства. Выходных у меня уже много лет не было. Фира, несмотря на свою критику, во всех принципиальных вещах меня поддерживала. Но именно сейчас она заболела, и ей сделали операцию. Наша младшая дочка, Наташа, – лето проводила в спортлагере далеко за Зеленогорском. В это же время шел процесс приватизации участка, занимаемого фирмой. Прежний хозяин, несмотря на то что давно получил за него деньги, хотел этот участок забрать назад через суд. Здесь с юристами помог Сергей. В итоге мне надо было быть одновременно везде: в больнице у Фиры, на работе, в КУГИ, а в субботу и воскресенье – у Наташи в лагере. Я метался, как бешеный, пытаясь везде успеть. В минский проект Рами-Моше я не очень-то верил. Надо же, Рами и аэропорт – бред какой-то. Он мне казался прожектом. Но одновременно я думал, что, если все-таки у них что-то там получится, то ведь и мои работы с фильтрами смогут поддержать деньгами.

У меня остался в памяти рассказ Рами о надомниках. Однако если в Израиле такое возможно, то в России было совершенно нереально. Я же решил воспользоваться этой идеей, но немного по-другому.