Блаженство кротких - страница 12

Все напряжённо молчали. Пока Байкалов не прервал тишину:

– И чем же их так напугали? Тамара?

– Этого я не знаю, – она развела ладони и виновато вздохнула, – Но я перерыла массу источников. Случаи смертей от испуга у здоровых людей фиксируются крайне редко, но всё же бывают. И диагнозы совпадают с нашими.

Этот доклад, сшивший нитью все посмертные диагнозы, не породил новых версий. Скорее стал новой загадкой.

Ошалевшие сотрудники расползались по кабинетам. А Ерохин спешил к Степанченко.

– Получилось. Нашёлся, – взволнованно выкрикнул тот, едва завидев Ерохина, – Климов Сергей Андреевич. Тысяча девятьсот девяностого года рождения.

– Ну ты молодец… – вкрадчиво прошептал Ерохин, склоняясь к экрану, где на фото шестнадцатилетней давности красовалось молодое лицо военнослужащего срочной службы.

– Он как-то странно пробился, – начал Степанченко с нотками удивления и непонимания, – Только по военкоматской базе. А паспортная ничего не дала.

Поразмыслив, в паспортную базу завели учётные данные военкомата. И результат шокировал – паспортная выдала совершенно другое лицо.

Благодаря расторопности и служебным связям Степанченко быстро выяснилось, что в паспортной базе фотография была подменена, но в её архивной копии нашли настоящее фото Климова. А в паспортной службе был дан ход служебному расследованию.

По Климову отправили массу запросов: по месту рождения в Ханты-Мансийск, по месту службы, учебы, поиск мест работы, запросы по бывшей супруге, с которой они уже десять лет в разводе, а также поиск иных данных.

Поскольку, по адресу регистрации Климов не появлялся вторую неделю, к концу дня он был объявлен в федеральный розыск.

Лайнер национального агентства безопасности авиаперевозок дремал на запасной площадке аэропорта Пулково.

В ночь с пятницы на субботу, двое дежурных сотрудников – шустрый весельчак Стас, и его хмурый, вечно недовольный жизнью напарник, разгружали служебный автомобиль, прибывший с места катастрофы. Из притормозившей сзади автоцистерны к ним выпрыгнул человек в служебной куртке.

Стас был в автомобиле, и уже подготовил очередной контейнер с обломками электронных устройств. Сидя у открытой двери, он поджидал из самолёта напарника и с интересом рассматривал отделанный черепашьим панцирем телефон, что вопреки законам физики остался почти невредимым, в отличие от его владельца, чьи останки были разложены на нескольких цинковых столах районного морга.

Разговорчивого и открытого Стаса распирало поделиться новостями прошедшего дня. В появившемся сотруднике аэропорта, немного усталом, но добродушном и общительном, он нашёл приятного собеседника. Людей всегда привлекали свербящие душу подробности катастроф, поэтому общения с персоналом аэропортов не были редкостью.

Но водитель автоцистерны Антон Порошкин появился не ради новостей. Его интерес был в другом.

И уже через полчаса он выезжал через КПП воздушной гавани. Пара фраз со знакомым охранником, стандартная проверка без пристрастия, и нарастающий звук двигателя за сходящимися створками ворот.

Машина с Порошкиным более не вернётся в аэропорт. Брошенную цистерну обнаружат во второй половине следующего дня в лесополосе у Ланского пруда, на окраине Царскосельского Александровского парка.

А ранним субботним утром, за рулём своего старенького «ниссана», Порошкин подъезжал к неприметному посёлку Металлострой, на лесистой окраине которого была назначена встреча. Груз лежал в багажнике, замотанный в чёрный полиэтиленовый пакет.