Блаженство (сборник) - страница 11

Скандалы, слезы, истерики, весь декор,

Приходы, уходы и прочий мильон терзаний.

Так учат кутить обреченных на нищету.

Так учат наследного принца сидеть на троне —

И знают, что завтра трон разнесут в щепу,

Сперва разобравшись с особами царской крови.

Добро бы на нем не клином сошелся свет

И все пригодилось с другим, на него похожим, —

Но в том-то вся и беда, что похожих нет,

И он ее мучит, а мы ничего не можем.

Но что, если вся дрессура идет к тому,

Чтоб после позора, рева, срыва, разрыва

Она взбунтовалась – и стала равна ему,

А значит, непобедима, неуязвима?

И все для того, чтоб, отринув соблазн родства,

Давясь слезами, пройдя километры лезвий,

Она до него доросла – и переросла,

И перешагнула, и дальше пошла железной?

А он останется – сброшенная броня,

Пустой сосуд, перевернутая страница.

Не так ли и Бог испытывает меня,

Чтоб сделать себе подобным – и устраниться,

Да все не выходит?

Черная речка

Теперь, когда, скорее всего,

Господь уже не пошлет

Рыжеволосое существо,

Заглядывающее в рот

Мне, читающему стихи,

Которые напишу,

И отпускающее грехи,

Прежде чем согрешу,

Хотя я буду верен как пес,

Лопни мои глаза;

Курносое столь, сколь я горбонос,

И гибкое, как лоза;

Когда уже ясно, что век живи,

В любую дудку свисти —

Запас невостребованной любви

Будет во мне расти,

Сначала нежить, а после жечь,

Пока не выбродит весь

В перекись нежности – нежить, желчь,

Похоть, кислую спесь;

Теперь, когда я не жду щедрот,

И будь я стократ речист —

Если мне кто и заглянет в рот,

То разве только дантист;

Когда затея исправить свет,

Начавши с одной шестой,

И даже идея оставить след

Кажется мне пустой,

Когда я со сцены, ценя уют,

Переместился в зал,

А все, чего мне здесь не дают, —

Я бы и сам не взял,

Когда прибита былая прыть,

Как пыль плетями дождя, —

Вопрос заключается в том, чтоб жить,

Из этого исходя.

Из колодцев ушла вода,

И помутнел кристалл,

И счастье кончилось, когда

Я ждать его перестал.

Я сделал несколько добрых дел,

Не стоивших мне труда,

И преждевременно догорел,

Как и моя звезда.

Теперь меня легко укротить,

Вычислить, втиснуть в ряд,

И если мне дадут докоптить

Небо – я буду рад.

Мне остается, забыв мольбы,

Гнев, отчаянье, страсть,

В Черное море общей судьбы

Черною речкой впасть.

«И вот американские стихи…»

И вот американские стихи.

Друг издает студенческий журнал —

Совместный: предпоследняя надежда

Не прогореть. Печатает поэзы

И размышления о мире в мире.

Студентка (фотографии не видел,

Но представляю: волосы до плеч

Немытые, щербатая улыбка,

Приятное открытое лицо,

Бахромчатые джинсы – и босая)

Прислала некий текст. Перевожу.

Естественно, верлибр: перечисленья

Всего, на чем задерживался взгляд

Восторженный: что вижу, то пою.

Безмерная, щенячья радость жизни,

Захлеб номинативный: пляж, песком

Присыпанные доски, мотороллер

Любимого, банановый напиток —

С подробнейшею сноской, что такое

Банановый напиток; благодарен

За то, что хлеб иль, скажем, сигарета —

Пока без примечаний.

В разны годы

Я это слышал! «Я бреду одна

По берегу и слышу крики чаек.

А утром солнце будит сонный дом,

Заглядывая в радужные окна.

Сойду во двор – цветы блестят росою.

Тогда я понимаю: мир во мне!»

Где хочешь оборви – иль продолжай

До бесконечности: какая бездна

Вещей еще не названа! Салат

Из крабов; сами крабы под водой,

Еще не знающие о салате;

Соломенная шляпа, полосатый

Купальник и раздвинутый шезлонг…

Помилуйте! Я тоже так умею!

И – как кипит завистливая желчь! —

Назад Вперед

Блаженство (сборник) - страница 11

Похожие книги