– Получается, все будет хорошо, и можно не переживать из-за этих… странностей?
Я ткнула пальцем в другую карту.
– Вот из-за этого переживать можно. Карта довольно неоднозначная, сложная и неприятная. Радует то, что это лишь один из возможных вариантов. Смотрите, если провести прямую от вас до этого прекрасного мужчины, то мы увидим, что эта крупная неприятность почти стоит на пути. Почти – это не приговор. Но если нам удастся ее устранить…
Я для наглядности убрала карту и продолжила:
– То препятствия исчезнут.
– Обнадеживает, – усмехнулась Варвара.
Я достала телефон и сделала снимок.
– Поизучаю позднее. А теперь давайте попробуем разобраться с вашими шахматами. Как вообще вышло, что Туров вас отправил ко мне? Почему сам не занялся расследованием? Точнее, не поручил это дело своим ребятам?
– А никакого дела нет, – развела руками Варвара. – Мы не относимся к полиции, но тесно сотрудничаем с ними. Все дела, где есть хоть какой-то намек на криминал, передаются в органы, а дальше уже не наша забота. Моя задача – дать заключение. За него я несу ответственность по закону, поэтому каждый мой отчет выверен до буквы. Поверьте, я знаю свою работу.
Я кивнула. Варвара производила впечатление уверенного в себе профессионала, а такие вещи я чувствовала и без всяких карт.
– Так вот, дело возбуждается в том случае, если есть кого искать. Убийцу, например. Или того, кто подтолкнул к самоубийству. Но что мы имеем? Три несчастных случая. Самоубийство первого – под вопросом. И то – только из-за послания. Второй погибший – несчастный случай. Третий – халатность. По третьему идет служебная проверка, но я же его обследовала – чист, как стекло! Ни наркоты, ни алкоголя, ни лекарств. Здоров, как бык. С его сердцем мог бы лет сто прожить. По данным последней медкомиссии – психически совершенно стабилен.
Я немного помолчала. Ситуация была тупиковая. Если уж органы отступились, то что могу я?
– Так. А почему Туров решил, что я могу вам помочь?
Варвара смутилась, но взяла себя в руки.
– Мы с Анатолием Семеновичем знакомы довольно давно. Тогда полиция еще была милицией, а он еще не был полковником. Но, благодаря моим экспертизам, он раскрыл не одно дело, и так сложилось, что общаемся мы довольно дружески. Собственно, поэтому он немного помог мне неофициально, но твердо заявил, что никакой иной помощи от органов не будет.
– Но у них, по крайней мере, есть полномочия! А я – никто…
– Анатолий Семенович сказал, что вы занимаетесь магией и прекрасно разбираетесь в разного рода мистике.
Если я в чем-то и разбиралась, то в том, как заставить сотню человек весело провести время, но мистики в этом не было совсем. Скорее, это был профессионализм. И Турову это было отлично известно.
Что же до карт, то у меня определенно получалось с ними общаться, но это, опять же, не было связано с мистикой. Да и лучшей в этом деле я пока не стала.
– Почему вы думаете, что в этом деле есть мистика? – вдруг спросила я. – Пока я вижу только совпадения. Да – немного странные, если не сказать – жуткие. Но ведь несчастные случаи происходят ежедневно.
– Происходят, – кивнула Варвара. – Но вот с шахматами в желудках я сталкиваюсь впервые за свою довольно солидную карьеру.
Я совершенно не представляла с чего начать. Шахматные фигурки имели какое-то значение, но для кого?
– Почему вы решили, что эти фигурки связаны с вами? – спросила я напрямик. – Вам кто-то угрожал? Или вы хорошо играете в шахматы? Или знаете того, кто хорошо играет?
