Блики шаманского костра - страница 3

Седьмой из восьми дочерей родилась особенная девочка, дали ей имя Фекла в честь прабабушки – знахарки.

Фекла была особенной и на редкость красивой девочкой. Вместе с отцом «маленькая шаманка» летом на рассвете, когда хрустальная живительная роса дрожала на сочных зеленых листвах и сверкала сотнями тысяч алмазных капель на мягкой нежной траве, собирали травы. Когда алое летнее солнце, окрашивая весь небосвод нежным пурпуром, озаряя все вокруг золотыми пронзительными лучами, всходило на восточном горизонте, зажигали сакральный огонь, чтобы общаться с добрыми щедрыми духами Матушки – Земли. Непросто собирали нужные травы, а приговаривали особые тайные слова, раскрывающие целебную силу растений. В остроге и близлежащих поселениях Феклу с трех лет начали звать «маленькой русской шаманкой», у девочки были горящие таинственным светом, желто – зеленые яркие красивые огромные глаза, затененные длинными пушистыми ресницами. Взгляд этих колдовских глаз завораживал, глаза малышки будто смотрели прямо в душу…

Вскоре Фекла выросла и превратилась в настоящую красавицу с добрым нравом. Она помогала людям, лечила не только травами, но и добрым ласковым тихим словом, нежным теплым прикосновением.

Слух о красоте и о даре целительства юной шаманки распространился за пределы Алазеи. Необыкновенно красива была юная Фекла. Густая, длинная, вьющаяся коса цвета старого золота с глубоким медным отливом доходила почти до щиколоток. Нежное утонченное, мраморно бледное лицо с изящным профилем. На этом прекрасном лице сияли и горели глубокие зеленые глаза, в которых затаился и загорался таинственный изумрудный свет, почти всегда глаза девушки излучали мягкое душевное струящееся тепло, от которого становилось так легко и свободно. Ростом Фекла была высокая, прекрасно сложена, тонкий гибкий стан, лебединая шея, гордая благородная осанка. У нее были точеные кисти рук с длинными тонкими красивыми пальцами. От ее рук шел мягкий приятный жар, который утолял боль страждущих.

Пришло время выдать Феклу замуж. Сосватался к ней атаман Алазейского острога Тимофей Ильич Третьяков. Атаману было далеко за сорок, он был бездетный вдовец. Василий Никитич дал согласие на брак дочери с атаманом, хотя все в остроге знали, что сердце прекрасной Феклуши принадлежит другому. В остроге плотниками и кузнецами работали мастера «золотые руки» – отец и сын Дьячковы. О них говорили, что в руках этих мастеров железо поет и дерево оживает. Этих умельцев наняли из Верхней Колымы. Молодого мастера по крещению звали Михайло Дьячков, было и якутское имя у него – Сындыыс. Полюбили Сындыыс и Феклуша друг друга первой и чистой любовью, похожей на северный нежный и сильный цветок – подснежник. Любовь их была похожа на сказку, на чарующую музыку, полную чистейших, хрустальных переливов, летящую звенящим перезвоном во все концы Вселенной. Они любили друг друга глазами, в которых отражался огонь бессмертного чувства, взглядами, полными непорочной любви, глубина которой созвучна бездонному простору Вечного Синего Неба. При встрече глаза Сындыыса пели гимн любви Феклуше. «О, моя Прекрасная Возлюбленная, лебедушка моя несравненная, Цветок мой нежнейший и сияющий, один лишь взгляд глаз твоих изумрудных покоряет меня и пленяет. Я – вечный пленник твоего светлого сияния, твоей сверкающей красоты и нежной, чистой души. Я готов принять смерть ради тебя, Моя Возлюбленная…» – пели глаза юноши. И в ответ трепетала душа юной девушки, объятой силой первого сильного чувства.