– Не бойся. Это не больно. – Лили попыталась прикоснуться прозрачной рукой к Джорди. Он отшатнулся.
Лили замерла, выждала пару секунд, повторила попытку. Джорди задрожал сильнее. Ее пальцы коснулись его щеки, проникли под кожу. Лили чувствовала сопротивление плоти Джорди. Скосив глаза, он, не моргая, следил за тем, как пальцы Лили проникают в его голову. Его потоотделение и дрожь усиливались. Лили чувствовала странный интерес, странное желание, которого никогда не было прежде с Джорди.
– Закрой глаза, – попросила она. Он не подчинился. – Я сказала, закрой глаза.
Пальцы Лили достигли мозга Джорди. Их прозрачность, казалось, заражает его плоть. Кожа его теряла плотность, целостность. То же самое происходило и с рукой Лили. Прозрачность разрасталась, достигая локтя.
Кто-то постучал в дверь. Этот стук пришел откуда-то издалека, из другого мира.
– Кто там? – спросила Лили, понимая, что и сама начала потеть вместе с Джорди.
– Это Октавио, – сказал молодой мексиканец, живущий в одном из трейлеров.
– Чего тебе?
– Я… Мне показалось… У вас все в порядке?
– Да. – Лили выбросила его из головы.
Прозрачность ее руки достигала уже плеча. Лицо Джорди стало наполовину прозрачным. Лили захотелось прикоснуться к нему губами. Все тело потянулось к этой прозрачности. Но кто-то снова постучал в дверь.
– Да кто там еще? – разозлилась Лили. Женский голос показался знакомым.
– Лили, у тебя правда все в порядке? – спросила Мартита – девушка Октавио, с которой они подружились, как только Лили поселилась в этом доме.
– Не отвечай, – шепотом попросил Джорди. – Пусть думают, что нас нет.
– Но мы ведь есть.
– Для них нас не будет.
– Лили? – снова позвала Мартита.
– Не заперто! – крикнула Лили.
Дверь открылась. Мартита осторожно заглянула в номер, который притягивал, манил, завораживал, словно окно в другой, более желанный мир.
– Не бойся, – сказала Лили.
– Я не боюсь, – сказала Мартита.
Из-за ее плеча выглянул Октавио. Лили поманила его левой, еще не изменившейся, не ставшей прозрачной рукой. Мартита и Октавио подошли к кровати. Они не понимали, что происходит, но сейчас, казалось, центр всего мира был здесь.
Крупные капли пропитали насквозь одежду Джорди и Лили, но одежда уже становилась прозрачной. Как и их тела. Мартита недоверчиво протянула вперед руку, прикоснулась к прозрачному лицу Джорди. Джорди задрожал. Эти вибрации наполнили комнату, проникли в сознания Мартиты и Октавио.
– Поцелуйтесь, – сказала им Лили.
Они подчинились. Лили подвинулась, уступая им место на краю кровати…
Но места этого скоро было уже мало, потому что следом за Мартитой и Октавио стали приходить другие люди. Вибрации усиливались. Прозрачные люди занимали крохотную дешевую квартиру. Пришла хозяйка дома – Хейзел…
Люди сливались, становились одним целым. Это продолжалось несколько дней, пока ком из живой плоти не перестал помещаться в квартире Лили. Людей не было на рабочих местах. Друзья не могли дозвониться до них. Кто-то вызвал полицию.
Офицеры Бартон Хейнс и Дэрен Карен приняли вызов. Свернув с бульвара Вест-Лост-Датчмэн, они выехали на непривычно тихую Норт-Уорнер-драйв. Лишь жалобно ржали забытые лошади в конюшнях «Суперстишен». Людей нигде не было, если не считать бьющегося в бесконечном припадке эпилепсии плешивого ученого.
– Какого черта здесь происходит? – спросил офицер Хейнс, заглядывая в номер Лили, где пульсировал ком из человеческой плоти.
