– Есть что-нибудь? – спросил у Тамары Числов.
– Листок вырван из школьной тетрадки, отпечатков нет. Ручка обычная, шариковая. Веревка тоже обычная, новая, видимо, купили в хозяйственном. В общем, порадовать нечем. Есть окурок. Сделаю анализ слюны на окурке и прогоню через базу. Результат доложу.
Тамара повернулась, чтобы продолжить работу, и ее взгляд снова остановился на повешенном.
– Снимайте, – дал команду подчиненным Числов. – Вон, труповозка подъехала.
На следующий день в убойный отдел вбежал оперуполномоченный Саня Зверев:
– Нашли! Хозяин окурка – бывший зэк, недавно откинулся. Его брат живет с матерью в том же доме, где жил убитый. Участковый сказал, что между ними вечно были терки.
– Так, я за ордером и опергруппой. – Числов сорвался с места. – А ты мухой лети по адресу, найди участкового и понятых.
* * *
– Утрись, гражданин начальник! Я позавчера на работу целый день устраивался, то тут, то там. Только со справкой никто не взял. Но свидетели имеются.
Бывший зэк в застиранных трениках и видавшей виды майке сидел на табурете и радостно улыбался железными фиксами. Еще бы! Утер нос ментам.
Числов скривился. Двухчасовой обыск ничего не дал, и у подозреваемого имелось алиби. Шаткое, его еще предстояло проверить по часам и минутам, но раз бывший зэк так торжествующе улыбается, значит, все в порядке у него с алиби.
Коротко звякнул телефон. «Прошло два дня, – было написано в сообщении. – Мы ждем». Следом шли четыре позывных.
– Черт! – выругался Числов.
– Сам черт! – обозлился бывший зэк. – Проверяй давай мое алиби. Я на себя чужую мокруху не возьму. Даже не знаю, кого закопали.
– Твой брат постоянно с убитым Токаревым дрался. А ты только что откинулся. Посмотрим мы твое алиби, и, если не гонишь, никто тебя не посадит.
– Так это Токаря грохнули? – снова развеселился бывший зэк. – Туда ему и дорога! И дружкам его. Достали всех, гаденыши!
– Каким дружкам? – насторожился Числов и оглянулся на участкового. Тот пожал плечами.
– А че, я тебе помогать должен? – вызверился зэк. – Сам ищи.
И отвернулся к стене.
Снова звякнул мобильник. «Шаман Юристу», – было написано на экране, и дальше перечислялись три фамилии и три адреса. Фамилия Токарева стояла первой. И была зачеркнута.
Числов показал экран мобильника со списком участковому.
– Не мой участок. – Тот снова пожал плечами. – На моем только Токарев живет. Жил.
– Зверев! Поехали!
– По второму адресу или по третьему?
– По тому, что ближе.
Дежурная машина, сверкнув мигалкой, рванула со двора, выбралась на проезжую часть и помчалась туда, где, как написал Шаман, жил «Петр Сивцов двадцати лет от роду, студент».
…В полутемном гараже слышались сдавленные возгласы, возня и звуки ударов.
– Я не виноват! Это они!
– А ты просто рядом стоял и смотрел, как старуха ползает в грязи?
– Они бы меня избили!
Раздался смех, словно каркал старый ворон, который уже не мог крикнуть в полный голос.
– Зато сейчас ты бы не сидел в дерьме и не готовился к смерти.
Тот, что каркал-смеялся, перевернул на спину связанного парня и стал пристраивать на его груди листок из школьной тетради.
– К смерти? – завизжал парень, задергал ногами и вдруг зарыдал: – Я не хочу… Я же все сделал, как ты сказал… Ты обещал…
…Дежурная машина с шумом и спецсигналами, распугивая бродячих собак, ворвалась во двор, зажатый с четырех сторон высотными панельными домами.
Числов и Зверев бегом поднялись на шестой этаж и затарабанили в дверь. Им открыла женщина в домашнем халате и пушистых шлепанцах.
