– А вот и правда, – хлюпая носом отбил Славка, которому Ксения Владимировна осторожно бинтовала обожженные руки.
– Отставить ссоры! – строго приказал отец. – Книги, может и не лечат, но и жечь их незачем.
***
Через неделю отец сложил остатки книг на подводу и отвез в школу.
– Будем библиотеку делать, – сказал он учительнице. – Может кого и, правда, тогда… вылечим.
– Библиотека – это хорошо, – улыбнулась Ксения.
– А Вы зря так про книги, мать его так говорила. Только не вылечили ее книги. Померла. Рак у нее был. Вот тебе и конец 20-ого века, а врачи бессильны. Долго мучилась. Умерла в больнице в райцентре. С тех пор старший наш от рук отбился. 16 лет пацану, вчера отправил его к дядьке, в город. Он его на завод определить обещал. В институт поступать не хочет, пойдет в армию, а после что с ним делать и не знаю, – вздохнул Якимов.
***
Библиотеку открыли к новому учебному году. Ксения Владимировна регулярно выписывала для нее пополнение, ездила в райцентр за новыми книгами. А к новому году к ней в дом постучались. С удивлением обнаружила учительница на крыльце Митьку.
– Вы меня простите, что я нагрубил Вам тогда, – сказал парень, опустив глаза, – и что на уроки не ходил. Я вот книги для библиотеки принес. Три получки скопил и еще дядя помог. – С этими словами парень занес в дом большую коробку, доверху наполненную книгами.
– Ой, сколько книг! Вот это подарок! – восхищалась Ксения Владимировна, разбирая книги, рассматривая обложки и с восхищением вдыхая аромат свежей типографской краски. Смутившись, вдруг спросила, – Ты голодный? У меня пирожки есть. С малиной. Хочешь?
– С малиной? Это можно, – робко ответил Митька.
– Тогда мой руки и за стол! – распорядилась учительница.
***
Они пили чай и Митька рассказывал Ксении Владимировне о городе, о том как работает на заводе и как его хвалил мастер, рассказывал и о матери, о том, какой он помнил ее. Рассказывал с восторгом, без слез и без боли. Просто говорил и говорил, будто бы она все еще живая. Ксения Владимировна слушала его и улыбалась, радуясь перемене в парне.
***
Ни один год пролетел с той поры. Выросли у Якимова сыновья. Митька стал инженером, Сережка в науку ушел, а младший стал врачом. Женились, семьями обзавелись, внуков к отцу в деревню каждое лето привозили. Шумно у Якимовых летом, а вечерами, бабушка Ксения, соберет всех вокруг большого стола и читает вслух какую-нибудь интересную книгу. Детвора слушает, приоткрыв рот и нет-нет, да кто-нибудь и спросит: «Бабушка, а правда, что книги лечат?» Улыбаются дед и бабушка, переглядываются и дед безапелляционно заявляет: «Конечно лечат!»
***
Холодные порывы ветра трепали траурную ленточку на погребальном венке. Лика осторожно положила на могилу букет из 24-х темно-бордовых роз.
– Здравствуй, Андрюша. Как ты там? – тихо обратилась она к усопшему, как если бы он мог ее слышать. – А я вчера только вернулась из Лондона. Страшно подумать… столько лет прошло. Сын уже институт окончил. Скоро женится, и я стану бабушкой. А, кажется, только вчера… мы только мечтали об этом.
Ей никто не ответил. Она привыкла. Постояла еще немного, поплакала.
– Анжелика Вячеславовна, – окликнул ее, стоявший поодаль водитель, – Вы просили напомнить Вам о времени…
– Да-да, Павел. Спасибо, – отозвалась она, словно очнувшись от сна наяву.
– Пока, Андрюша, – снова обратилась она к памятнику, – я еще заеду. Завтра или на неделе. Привезу цветы. И оградку покрасить надо бы. А ты тоже заходи ко мне, когда хочешь… Мне приятно будет.
