Ну и пусть! Пусть сейчас все закончится!
Гор продолжал обдавать меня свирепым дыханием, но при этом не говорил ни слова. Очевидно, он собирал весь свой гнев в кулак, чтобы вломить мне по голове.
Мужчина решительно выдохнул и приказал сквозь зубы:
— Посмотри на меня.
Я отрицательно мотнула головой.
Пусть дойдет до точки кипения, тогда, наверное, я не буду мучиться очень долго.
— Женева! Открой. Глаза, — Гор четко разделил каждое слово.
И тут мои нервы сдали. Я дала волю своей истерике, которую я сдержала в том странном месте, куда Гор привез меня первоначально; и которую я сдержала, после просмотра новостей, чтобы не подставить Мяту. Сейчас не было смысла сдерживаться.
— Ненавижу тебя! Сволочь! Хочешь убить — убей! Я больше тебе не подчинюсь!
— Синичка, я не сделаю тебе больно, — уже нормальным тоном сообщил он. — Ты что не понимаешь, что я специально настраиваю тебя против себя. Я не хочу, чтобы бы ты оставалась со мной. Не потому, что ты мне мешаешь, хотя это есть, а потому что тебе не нужно искать во мне защитника. Да, я не наврежу тебе сам, но из-за меня тебе навредят другие. Ведь за мной также идёт охота, как и за тобой.
— Ничего не хочу слышать! — я по-детски закрыла уши ладонями.
Это он меня обидел! Он! И как бы он ни был прав, я не прощу его, пока он не попросит прощения.
— Что ж, мне ничего не будет стоить применить силу, — мужчина оторвал меня от стены и зажал в титановых объятьях. — Ты будешь делать все, что я скажу. Точка. Моих извинений ты не дождешься. Ишь, фифа какая! И начну я с того, что сейчас затолкаю в тебя весь ужин. А если будешь выплевывать, я буду все собирать с пола и снова заталкивать в тебя.
Гор сжал меня в объятьях так, что у меня заплясали звёздочки в глазах. А затем потащил к столу. Я не могла не то что сопротивляться, а даже вздохнуть. И это понятно. Мои силы против борца-спецназовца не просто равнялись нулю, а скорее были минус тысяча.
Мужчина усадил меня на прежнее место, а затем сел рядом и придавил мои ноги своим неподъёмным бедром.
— Больно! — я шмыгнула носом.
— Потерпишь, — отрезал мужчина, а затем сдавил мне челюсть, отчего я тут же открыла рот.
Мужчина втолкал мне вилку с сочной говядиной, оцарапав зубцами мне язык, и я вскрикнула.
Да, так он меня, конечно, не убьет, но заставит мучиться — это точно.
— Не надо! — я открыла глаза и посмотрела на мужчину взглядом, полным поражения. — Я сама!
— Сама ты мне тут только истерики можешь устраивать! — прикрикнул на меня Гор. — Жуй! Сейчас будет следующий.
— Я съем все сама, — я опустила взгляд, окончательно убитая собственной покорностью.
— Я посмотрю, — Гор отпустил мне челюсть и прищурившись уставился на меня.
Я послушно принялась есть, одновременно пережевывая пищу и беззвучно рыдая.
— Синичка, — нахмурился он, но его голос стал совсем мягким. — Хватит. Я не хочу тебя мучить. Ты этого не заслуживаешь. Но если ты не будешь слушаться, то мне придется всего добиваться силой. Это понятно?
Я кивнула.
— Не плачь, — раздражённо выдохнул он. — У меня тяжёлый характер. Тебе правда лучше вернуться в больницу к Ловчему.
Я отрицательно мотнула головой, ведь даже сейчас не хотела уступать.
— Я тебя не понимаю! — Гор ударил вилкой по столу. — Зачем тебе оставаться со мной? Мы не будем жить здесь все время! Уже завтра я подамся дальше. Ты сможешь спать на улице, если придется? А сможешь сбежать, дать отпор, в случае опасности? Ведь нет!
